Момент столкновения вызвал ударную волну, которую Яз почувствовала всем своим разумом. Если бы волна была физической, то могла бы обрушить потолок. Как бы то ни было, Яз боролась за то, чтобы остаться на ногах. Она погрузилась во вневременной момент столкновения, визуализируя узоры двух звезд и то, как их можно объединить, чтобы каждая из них заполнила пробелы в другой. В следующее мгновение она оторвала звезды друг от друга, оставив обе целыми. На мгновение красота решения наполнила ее удивлением. Затем, внезапно, вокруг стали кричать и бежать, а кирпичи — падать.
39
Турин
ТУРИН УЖЕ СОБИРАЛСЯ прокомментировать странное понижение голоса Эрриса и повышение тона Мали, когда позади него быстро разгорелось красное свечение, и несколько железных штуковин засвистели в воздухе вокруг него. Одна прошла прямо над головой и ударилась в стену туннеля немного впереди. Кирпичная кладка разлетелась на пыль и обломки там, куда она попала, но сзади раздался более мощный взрыв, едва не расплющивший его.
Турин выставил руку, и, когда он начал поворачиваться, мимо него проплыла багровая звезда огромных размеров. Он быстро развернулся, в ушах звенело, и поразился, увидев Мали, застывшую на середине шага, очевидно, когда она убегала от него. За ней, к его еще большему удивлению, золотая звезда осветила не туннель, который он помнил, а участок, разрушенный каким-то ужасным взрывом. И там, под золотой звездой, среди неподвижного вихря глаз Наблюдателя, стояла Яз в рясе послушницы, а за ее плечом стояла священница Крей, тоже застывшая на мгновение.
— Яз! Берегись! — Турин потянулся к жрице своей лед-работой, намереваясь впечатать ее в стену. Но красная звезда отодвинулась, и в следующее мгновение все вокруг закричали, посыпались кирпичи.
— Беги! — Эррис пронесся мимо него. Впереди Мали снова двигалась, подбегая к Яз и священнице, которые с невероятной скоростью оказались в другом месте.
Турин не нуждался в поощрении со стороны Эрриса. Потолок над ним рушился. Кирпич скользящим ударом попал ему в плечо. И, словно угрозы быть похороненным заживо было не достаточно, он чувствовал позади себя ауру какой-то звезды, гораздо более могущественной и ужасной, чем любая, которую он видел раньше — она разрывала его разум невидимыми когтями.
Зная, что скорость его ног не может сравниться со скоростью Эрриса, Турин использовал свою лед-работу, чтобы пролететь сквозь дождь обломков. Он стал могущественнее, чем когда-либо прежде, сила толкала его вперед, как стрелу, обгоняя Эрриса. Он прикрыл голову, насколько мог, обеими руками и, пролетая мимо Мали, схватил ее своей лед-работой. Они оба промчались мимо Яз. Присутствие большой золотисто-белой звезды заставило его двигаться дальше, но Турин мысленно толкнул священницу, отшвырнув ее в стену, подальше от Яз.
Турин заставил себя и Мали остановиться в дальнем конце разрушенной секции и обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как туннель, в котором он стоял, исчез в оглушительном обвале, всепоглощающее облако пыли взметнулось в его сторону. Последним проблеском, который он успел увидеть перед тем, как туннель поглотила тьма, был ныряющий Эррис, два шара света мчались за ним по пятам — один ядовито-зеленый, другой темно-красный, как начинающее светиться железо.
Целую вечность Турин ничего не мог видеть и не издавал ни звука, боясь задохнуться от необходимого вдоха. Грохот падающей земли и камней быстро превратился в глубокие звуки оседания огромного веса, шум, который скорее ощущался, чем слышался, приправленный падением случайных кирпичей. Турин притянул Мали к себе и обнаружил ее руку на своем горле прежде, чем она поняла и вцепилась в него с яростью, присущей только людям, заблудившимся во тьме.
Вернулся рассеянный свет и осветил пыль, одну пыль. Снова медленно появились три большие звезды — сначала золотая, затем неестественно зеленая и, наконец, малиновая, чей свет был совсем не похож на свет красной звезды, появление которой положило начало этому внезапному и маловероятному повороту событий. Затем стали видны глаза Наблюдателя, за ними — три фигуры. Двое, стоявшие вместе, должны были быть Эррис и Яз. Та, кто стонала и использовала стену, чтобы медленно встать на ноги, была Крей.
— Яз! — Турин шагнул вперед, не сводя глаз со священницы. Он начал было предупреждать ее, но осекся, задохнувшись от пыли.
Яз и Эррис подошли к нему, оба покрытые красноватой пылью. Когда Турин поднял руку в сторону Крей, Яз опустила ее.
— Это Теус. — Она закашлялась. — Я имею в виду, Теус ее одержал.
Турин все еще подозрительно смотрел на священницу, когда Яз неожиданно заключила его в объятия, а затем разведя руки, обхватила и Мали.
— Я скучала по вам! — Она сжала его, и он запоздало ее обнял. — По вам обоим.
Турин не совсем ее понимал. Он мог понять и разделить ее облегчение от того, что они не были раздавлены, но они же виделись вчера. Однако он не стал спорить. Ей было хорошо в его объятиях, ее сила каким-то образом успокаивала и возбуждала одновременно:
— Мы расстались только…
— Это было давно. — Яз подняла к нему лицо, ее белые-на-белом глаза были достаточно яркими, чтобы с такого близкого расстояния он мог разглядеть ее радужку, самый слабый оттенок голубого света. — Есть кое-что, что нужно сделать прежде, чем мы поговорим.
Турин неохотно отпустил ее, обменявшись озадаченным взглядом с Мали, которая казалась менее смущенной, чем он.
— Где Зокс? — Мали выглядела странно в своей новой кирпично-красной коже. Все они так выглядели. Как одно новое племя.
Яз махнула рукой, указывая на разрушенный туннель:
— Везде.
— Он ушел? — Турину нравился пес. Больше, чем нравился. Несмотря на то, что Зокс был сделан из металла и ни разу не произнес ни слова за все время их путешествия.
— Спас меня. — Яз снова закашлялась. — От нее. — Она указала на Крей, которая, спотыкаясь, приближалась к ним, ругаясь и выплевывая изо рта черную гадость.
— Что… что произошло? — Турин не мог задать разумные вопросы. Все изменилось в одно мгновение. Звезды, выскочившие из-под обвала, все еще были слишком близко и мешали ему думать. — Как вы здесь оказались?
— Вас поймала в ловушку время-звезда, — сказала Яз. — Это было целую вечность назад. Недели.
— Недели? — Турин рассмеялся. — Нет, в этом нет никакого смысла.
— Синяя звезда… — Мали кивнула. — Я видела себя старой.
— Видела? — Турин посмотрел на нее сверху вниз и моргнул. — Я просто следовал за Эррисом, а потом… это.
— Как и я, — кивнул Эррис. — Где сейчас время-звезда? Похоронена? — Он оглянулся на груду камней и земли.
Яз указала на большие звезды:
— Вот. Я починила вашу медленную время-звезду при помощи быстрой время-звезды. Теперь у нас есть три корабль-сердца.
К ним подошла Крей, и Турин отступил к Мали. Эта женщина была опасна и хотела, чтобы они все умерли. То, что теперь она была одержима злым духом, не слишком утешало. Турин носил Теуса в своем сознании, как бессознательно, так и находясь под его контролем, и от этого воспоминания у него все еще мурашки бежали по коже, но любая мера сочувствия, которую он мог бы испытывать, была раздавлена тем, что священница пыталась сделать с ними и с этим миром.
Уродливое лицо Крей посмотрело на него, оскалив сломанные и окровавленные зубы: