"Нет там ничего. Хватит ерунду болтать. Пошли вперед".
Но Фану было так страшно, что он уже не мог остановиться.
"Вот еще мне говорили, как один мальчик шел мимо пещеры, и вдруг из нее вышла женщина и говорит: "Идем со мной мальчик я тебе пирожком угощу". Зашел мальчик в пещеру, а женщина снова говорит: "Чтобы я могла пирожок испечь, надо тебе на скамью лечь, а я тебя к ней привяжу". Лег мальчик, женщина его привязала, отрезала у него ногу и испекла из нее пирожок".
Аня сильно дернула мальчика за руку: "Фан, если ты сейчас не замолчишь, я тебя сама убью и никакая черная женщина не понадобится. Понял?".
"Понял, понял" — испуганно пробормотал Фан и в этот момент впереди раздались тяжелые шаги и чье-то пыхтение.
"Тихо, не шевелись" — быстро шепнула девочка и прижалась к стене. Аня не шевелилась и почти не дышала, несмотря на то, что стена была покрыта склизкой плесенью, и вдобавок к этому какое-то насекомое пыталось забраться Ане за шиворот.
Не замечая в темноте детей, по туннелю прошли двое мужчин, которые несли что-то очень тяжелое.
"Не люблю я этих сенаторов — жаловался один другому — Отъедятся на государственных харчах, а нам животы надрывать. И этот, сенатор Домер, такой же. Зачем с таким животом с Верховным Правителем спорить? Чтобы мы грыжу заработали, пока его до озера донесем?".
"Во всем ты прав — отозвался второй — Беда с сенаторами. Толи дело бунтари из простых людей. Те как на подбор все худенькие".
Когда шаги встречных стихли вдалеке, дети продолжили путь. Вдалеке показался огонек. По мере приближения он рос и скоро превратился в свечу, стоявшую в углублении стены. Тусклый свет освещал дверь в стене туннеля, а сам туннель в этом месте сворачивал влево.
Фан попытался открыть дверь, но она не поддалась.
"Давай спрячемся за поворотом, а когда те двое будут возвращаться, посмотрим, как открыть дверь" — предложила Аня.
Дети зашли за угол и затаились.
— 19 —
Мадам Шортюк сидела на кушетке и с интересом рассматривала комнату, в которой ее заперли. Затянутые плотной розовой тканью стены были украшены прозрачными стеклянными выступами с подложенной под стекло малиновой фольгой. Живописный плафон на потолке изображал резвящихся амуров, целящихся из своих луков прямо в сердце гувернантки. Все это приводило мадам Шортюк в романтическое состояние. Ее сердце трепетало в предвкушении счастья. Еще бы, ведь она похищена неизвестным поклонником. Хотя ей уже хорошо было известно, что это за поклонник. Мадам Шортюк обо всем догадалась, когда увидела, как карета, в которую ее пересадили вооруженные люди, вернулась во дворец Верховного Правителя.
Конечно Эдарт Хохер уже в годах, но ведь седина только украшает мужчин. Ее высочество Верховная Правительница Союза Королевств мадам Шортюк-Хохер. Звучит очень достойно. Мадам Добрюк просто с ума сойдет от зависти, когда узнает. И никакого раздельного питания! Первым же своим указом она запретит в стране любые диеты под страхом смертной казни. Она будет нещадно рубить головы всем тощим женщинам, гордящимся своей худобой. Она сумеет привить мужчинам Союза Королевств любовь к истинной красоте.
Но сразу соглашаться на брак никак нельзя. Мадам Шортюк приличная женщина, а не какая-то там Добрюк. Пусть Эдартчик немного помучается, пусть поваляется у нее в ногах, вымаливая ее благосклонность.
Мечты гувернантки о сладостном будущем были прерваны появлением Верховного Правителя и господина Брека. При виде их мадам Шортюк вскочила с кушетки, заломила руки, изображая отчаяние и, что было мочи, завопила: "Не приближайтесь, злодеи. Только тот, кого свяжут со мной священные узы брака, сможет запечатлеть поцелуй на моих устах".
"О чем она, Брек?" — недовольно поморщился Эдарт Хохер.
"Мой господин, похоже, она считает, что мы соблазнились на ее могучие прелести" — рассмеялся чрезвычайный посол.
"На ее прелести? Они там все безумны, в этой империи Совета Великих Лордов. Объясните ей ситуацию, Брек".
"Видите ли, мадам — улыбнулся своей белозубой улыбкой посол, — Мы ни в какой степени не претендуем на вашу обворожительную красоту. Мы ее просто недостойны. А находитесь вы здесь по причине того, что, похитив дочь лорда Зальцера, совершили гнусное преступление, которое по нашим законам карается смертной казнью".