Катрин вообще проявляет к Франку слишком большой интерес. А он пьет свое какао, выражая, — так, во всяком случае, ей кажется — крайнее к нему презрение.
— Два шарика мороженого я бы, пожалуй, съела, — говорит она.
— Ну вот видишь! — радостно восклицает Франк.
Он подходит к официантке, заказывает мороженое, делая это, как считает Катрин, очень мило. Официантка быстро приносит мороженое и взбитые сливки.
— Это что, два шарика? — спрашивает Катрин.
— Разумеется. Фрукты и взбитые сливки полагаются к ним. Кстати, то, что тебе нужно. Фрукты — это витамины. А взбитые сливки полезны для твоего ослабевшего организма. Потеря крови и прочее.
Она насмешливо улыбается:
— Предлог ты, видно, всегда найдешь?
— Если человек не способен все объяснить, говорит мой отец, значит, у него кишка тонка.
— А твой отец все всегда объясняет?
— Да.
— Знаешь, он выглядит усталым.
— Ты находишь? Я как-то не заметил. Правда, у него вечно дела. Такая уж работа. Но он, как мне кажется, умеет компенсировать это напряжение. К примеру, водит сам машину.
— Водит машину? И это отдых?
— Да. По возможности на самых оживленных улицах. Тогда он может всласть ругаться, а это дает разрядку.
Катрин представляет себе господина Лессова, видит мысленно, как уверенно и величественно ведет он свою синюю «Ладу». Она еще слышит его замечания, вспоминает его испытующий, оценивающий взгляд. Интересно, какого он о ней мнения? Наверняка не очень-то высокого.
— Мне кажется, ты отцу понравилась, — говорит Франк, обрывая ее размышления.
— С чего это ты взял?
— Ну, чуть-чуть я отца знаю. Он так дружелюбно с тобой разговаривал.
— А обычно он не такой?
— Знаешь, вежливость и дружелюбие следует различать. Он может быть чертовски вежливым, но так свою вежливость выказывает, что она тебя изничтожает.
Длинной ложечкой Катрин достает из вазочки фрукты.
— Я рад, что мы с тобой сидим тут и что тебе хорошо, — говорит Франк, — а на катке я не стану больше выделывать такие отчаянные пируэты. Все могло плохо кончиться.
— Я уже сказала, что ты не виноват, — сердится Катрин, — это я замечталась. Со мной такое бывает. Даже иной раз в школе.
Франк выуживает из своей вазочки виноградину и протягивает ее Катрин:
— Вот тебе что-то вкусное.
Девочка открывает рот — так любит кормить ее лакомствами отец.
— Ты губы красишь? — спрашивает Франк.
— Изредка, — отвечает она в замешательстве.
— Тебе и не нужно, — говорит он, — у тебя изумительно красные губы.
Катрин хочет дать ему отпор. «Изумительно красные. Скажет же. Интересно, рассмеялась бы над этим Габриель? Но, собственно, какое отношение имеет ко всему этому сестра? Это только мое дело, — думает Катрин. — Вопрос о том, по вкусу ли это мне».
И она говорит:
— Красные? Какие уж они красные. Мама и Габриель часами могут обсуждать, какая помада бледнит, а какая подходит к той или иной блузке или прическе. Или какого цвета надо положить тени на веки.
Франк улыбается:
— Знакомая история. Но ты нравишься мне как раз без помады.
О, вот это ответ. У него наверняка много знакомых девчонок — конечно, в школе.
— Чашечку кофе? — спрашивает Франк.
— Да что ты. Я не привыкла.
— А мне нужно. И тебе тоже. Я же все понимаю.
— Чего только ты не понимаешь!
— Ну, — отвечает Франк, — мне бы хотелось понимать тебя еще лучше.
— Не разберусь я что-то, — говорит Катрин.
— Все еще впереди, — обнадеживает ее Франк и заказывает два кофе.
Пока им приносят заказ, они обмениваются двумя-тремя словами. Кофе согревает, он пришелся Катрин по вкусу. Надо только положить много сахару в этот темно-коричневый напиток.
Катрин чувствует на себе внимательный взгляд Франка, ей нравится сидеть с ним в кафе. Она ему это и говорит.
— Каникулы только начались, — отвечает Франк, — мы не раз здесь посидим. Или еще где-нибудь, как ты захочешь. На следующей неделе мои родители уезжают в горы. Весь дом остается мне.
«Следующая неделя, — думает девочка, — до нее осталось всего три дня».
— На следующей неделе я уезжаю, — говорит она.
Франк резким движением ставит чашку на блюдце.
— Неправда.
— Нет, правда, — подтверждает Катрин и рассказывает Франку об увлеченности отца, о том, что они каждый год зимой ездят в домик на озере.
— Каждый год в один и тот же домик? А это не скучно?