— Вы бы что-нибудь веселенькое сыграли, — просит дядя Фриц, — нам же тоже хочется поплясать.
— Все впереди. Не торопись. Это мы аккомпанировали кофепитию. Или вы хотели бы лихой рок к кофе? У вас бы чашки полопались.
За столом все опять оживились, продолжают прерванные было разговоры. А Габриель для своего Бодо припасла по куску от разных тортов. Торты бабушки Эрны пользуются огромным успехом, но Франк ест мало.
Катрин то и дело глядит на часы. Это не просто часы, это еще и изящное украшение.
— Ты сделал мне очень дорогой подарок, — говорит она Франку.
— Подумаешь, главное, чтоб тебе нравился. Будешь все время обо мне помнить. На часы смотрят часто. — Франк как-то странно поглядывает на нее и говорит очень серьезно.
— Вы ничего не едите, — качает головой мать.
— Все очень вкусно, — заверяет ее Франк, — только я плохой едок.
Катрин знает, что это не так. У своей бабушки Франк здорово наворачивал. Правда, после целого дня, с солнцем, ветром и водой, этого чудесного дня на берегу Штральзунда. Когда удастся им провести еще такой день?
На сцене ансамбль занял свои места.
Бодо Лемке объявляет, что на празднике совершеннолетия принято, чтобы сыновья приглашали своих матерей, а отцы — дочерей.
Все одобрительно аплодируют.
Отец встает и склоняется перед Катрин. Красивая пара идет на танцплощадку. Отец танцует очень хорошо, Катрин приноравливается к нему, оба получают удовольствие.
Бодо Лемке как завел вальс, так никак его не кончает. Катрин смотрит на отца, улыбается, отец улыбается ей в ответ. А на руке Катрин то и дело взблескивают часы.
Наконец-то Лемке сменил мелодию, ему аплодируют. К Катрин подскочил Йорг, его сменил дядя Фриц, того — школьные приятели. Катрин едва переводит дух.
Но когда она, танцуя с отцом своего одноклассника, проходит мимо их стола, то видит, что Франк сидит один. Он как раз закуривает сигарету.
Катрин извиняется и идет к Франку. Она быстро дышит.
— Странное это удовольствие, — говорит Франк.
— Пошли танцевать? — предлагает Катрин.
— Нет, эти танцы не для меня.
— Но я тебя прошу.
— Обязательно?
— Если обязательно — тогда не надо.
— Пошли. Твое семейство хочет наверняка, чтобы мы потанцевали.
Они протискиваются к сцене.
— Бодо, выдай-ка что-нибудь стоящее. Ты уж знаешь, — просит Катрин.
— Ага, это твой друг, — говорит Лемке.
— Да.
Бодо протягивает Франку руку:
— Лемке, Бодо.
— Франк Лессов.
— Что ж, ради вас ошарашу-ка я стариков, — говорит он, — но надолго не рассчитывайте.
— Ты отличный парень, Бодо.
— Для милых родственничков чего не сделаешь.
— Теперь они выдадут кое-что для нас, — говорит Катрин Франку.
— Посмотрим, на что они способны. — Франк настроен скептически.
Первые же звуки подействовали на присутствующих как удар грома. Но Катрин и Франк танцуют в одиночестве всего секунду-другую. Мальчишки и девчонки сразу почувствовали себя в своей стихии. Катрин замечает, что у Франка улучшается настроение. Да, танцует он бесподобно.
Но так же внезапно, как начался, так и кончается бурный номер, а следующий танец относится уже к совсем другой возрастной группе. Молодежь благодарит музыкантов аплодисментами, раздаются признательные свистки.
Когда Катрин и Франк подходят к столу, дядя Фриц им аплодирует.
— Да вы настоящие эстрадные артисты, — восхищается бабушка Герда, — бог мой, как вы суставчики свои не вывихнули?
— У них суставчики еще молодые, Гердахен, — замечает дядя Фриц.
— А я и не знал, что ты так умеешь, — говорит отец.
— Э, ты еще многого не знаешь, — подшучивает мать.
— И не нужно, главное, иметь общее представление.
— Ну, общее-то ты всегда имеешь, — смеется мать и чокается с мужем. От выпитого вина у Дитера Шумана явно поднялось настроение.
А Габриель вздыхает:
— Бодо всех ублажил. Только не меня.
— Твое от тебя не уйдет, — утешает ее мать.
Катрин болтает с бабушкой Эрной и дедушкой Паулем, они расспрашивают ее о происходящем. Торжественная часть праздника произвела на них большое впечатление, только кое-что было им непонятно.
Поначалу Катрин и не заметила, что стул рядом с ней опустел. Но и заметив, ничего такого не подумала, она продолжает болтать и шутить, у нее приподнятое настроение.
Танцуя с Йоргом, Катрин видит Франка у бара, устроенного в конце зала. Она идет к Франку и тотчас понимает, что с ним что-то неладно. Он очень бледен и явно не только от освещения.
— Тебе плохо?