— Я тоже думала, что ему всегда всё равно, что его не касается, а он вот…
В этот момент раздался протяжный сигнал, в котором друзья узнали хриплое «би-и-и» Жигуля, потом второй и третий.
— Это он, едем!
Стася быстро заскочила в машину.
— Сейчас надо подъехать к воротам. Ты встанешь так, чтобы тебя не было видно. Потом я подниму шлагбаум, а ты…в общем, будь наготове.
— Понял!
Пломбирка тронулся, быстро, как только мог, доехал до ворот и остановился, прижавшись к белому «лендроверу» так, что разглядеть маленького Логана со стороны ворот было непросто. Стася выпрыгнула из машины, вбежала в будку охранника, нашла на пульте нужную кнопку (это оказалась не так сложно, как она боялась), нажала её и бросилась обратно к машине. Шлагбаум поднялся, Пломбирка пулей пролетел под ним и оказался на свободе.
Охранник не заметил побега Логана, потому что всё внимание его было приковано к Крокодилу, который вдруг пришёл в движение сам по себе, и Жигулю, который внезапно начал сигналить — тоже сам по себе. Толстый охранник стоял, раскрыв рот, вытаращив глаза и пытаясь сообразить, что происходит. А соображал он очень медленно. Пломбирка бесстрашно подъехал к Жигулю.
— Чего дальше-то делать? Как ты уедешь? Стася же не может сразу две машины вести, — быстро проговорил он.
— «Чево, чево», — передразнил Жигуль ворчливо, — чевочка с хвостиком. Окно открывай, да поскорее — пока этот не прочухался, — кивнул он на охранника.
Тот, конечно, их разговора не слышал. Он только видел подъехавший к «семёрке» белый логан. И пока он ждал, что произойдёт дальше и кто вылезет сейчас из логана, Стася опустила передние стёкла, а Жигуль внезапно подскочил на месте, завис в воздухе и стал быстро уменьшаться, пока не сжался в чёрный квадрат, который, продолжая уменьшаться, со страшной скоростью завертелся, закружился, а затем и вовсе исчез. А рядом со Стасей, на соседнем сиденье, появилась небольшая чёрная замшевая сумочка с блестящим металлическим логотипом ВАЗа — ладьёй с парусом.
— А-а-а, — завопил толстый охранник, медленно оседая прямо в лужу, потом прошептал заплетающимся языком: «помо-гите» и потерял сознание. Зелёный Крокодил стоял неподвижно и злился, но сделать ничего не мог. «Я вас ещё найду, — только и смог прошипеть он, — я вас ещё проучу, замухрышек…»
— Жми! — раздался хриплый крик Жигуля. — Скорее!
Пломбирка рванул вперёд, и они быстро понеслись прочь от этого крайне неприятного места.
— Жигуль, ты что, в сумку превратился? — спросила Стася, когда они отъехали на приличное расстояние, и, убедившись, что погони нет, успокоились. У неё уже не было сил удивляться — столько невероятных и волнующих событий произошло сегодня.
— Ну да, а что? Я же говорил — я волшебная машина, много чего умею, я…
— А что ж ты утром в сумку не превратился?! — заорал Пломбирка и даже затрясся от возмущения. — Стася бы просто отнесла тебя вниз и…
— А ты не отвлекайся, за дорогой следи, — строго и с расстановкой произнес Жигуль. — А то сейчас опять будет снова-здорово. Не мог тогда, значит…
— Правда, Жигуль, а почему? — в свою очередь спросила Стася. — Если это так просто, зачем было…
Жигуль надулся.
— Всё вам скажи! — недовольно пробурчал он. — Сказки читаешь? Царевну Лягушку помнишь? Вот и не приставай. Секрет это мой, что непонятно? Потом, может, расскажу. Что пристали к Жигулю? Меня вон и так Крокодил чуть не убил, ещё вы мучаете. Поспать дайте хоть 5 минут, а то нет покоя ни днём ни ночью бедной машине! а перед французами вообще отчитываться не собираюсь, — закончил разговор Жигуль и заснул.
В полной тишине добрались они до дома. Ларгуса не было, и некому было поздравить их с освобождением. Но Стасе и не хотелось уже ни с кем говорить. Ей хотелось поскорее прийти домой и пообедать. Когда Пломбирка припарковался, она взяла сумку-жигуля и бережно положила её на свободное место.
— Теперь отвернись и считай до пяти, — сказал Жигуль.
Стася послушно отвернулась и начала считать, а когда повернулась, вместо сумки рядом с Логаном как ни в чём не бывало стояла чёрная «семёрка» с горящими фарами. «А может, это всё-таки мне всё снится, — подумала Стася. — Жаль было бы».
— Всё, я иду домой, мне обедать пора, — сказала она машинам. — Хорошо, что всё хорошо закончилось.
— А я вот с нетерпением жду историю про то, почему кое-кто не может превратиться в сумку, когда очень нужно, а когда надо ему — то может. Очень хочется узнать, за что это я в тюрьму угодил, хотя мог стоять здесь и птичек слушать!