Помня этот способ, Лида чувствовала себя уверенно и легко.
Вообще, Лида любила лес. Она слушала рассказы бабушки о больших городах и не понимала, как можно променять чистый воздух, простор, свежесть и даже эту речушку на пыль, грязь, замкнутость города? Бесспорно, там нет таких проблем с пищей и одеждой, как здесь; там можно найти кучу разных полезных вещей, которых в лесу днем с огнем не сыскать; ну и, конечно же, там не встретить хищника. Лида все это понимала, но душой отказывалась принимать, считая лес самым лучшим местом на земле, самым невероятным чудом природы. Девочка давно решила, что не покинет его, что будет продолжать дело бабушки, не уходя из родных краев.
Проходя по знакомым тропинкам, Лида оглядывалась по сторонам, ища изменения, произошедшие в лесу спустя пару дней. Ягоды ее особо не интересовали. Она больше смотрела вверх, на яркое солнце, на чистое голубое небо, на пушистые облачка, изредка появляющиеся на небосклоне. Потом опускала взгляд ниже, смотря на высокие кроны деревьев, ища белочек на их ветвях. И лишь изредка, чтобы не споткнуться и не упасть, она опускала взгляд на землю. Именно в такие моменты в поле зрения попадали кустики с ягодками. Опустившись на колени, Лида осторожно собирала ягодки, стараясь не уронить их и не повредить сам кустик.
Спустя часа три после начала прогулки, когда девочка осторожно обирала очередной кустик, где-то в стороне вдруг послышался скулеж. Тихий. Жалобный.
Приподняв голову, Лида прислушалась. Нет, действительно кто-то скулит — ей не показалось. Звук доносится из ближайших кустов.
Несмотря на то, что девочка вдруг почувствовала где-то в душе страх, она все же отложила корзинку в сторону и, словно по чьему-то велению, мелкими неторопливыми шагами направилась прямиком к кустам, откуда слышался скулеж.
Подойдя, она ненадолго замерла, словно раздумывая в последний раз, а не совершает ли она серьезную ошибку? Покачав головой, тем самым стряхнув оцепенение, Лида осторожно раздвинула кусты руками и… упала на землю от представившейся картины!
За кустами, всего в шагах пяти от нее, лежат Волк, раненый стрелой в правый бок. Волк был крупным, сильным, с длинной черной шерстью, местами липкой и влажной от крови; морда вытянутая, с открытым ртом, в котором виднелись белые острые клыки и влажный язык, высунутый наружу. Его правый глаз чуть приоткрылся, а ухо активно зашевелилось, как только Лида прошуршала листвой куста. Увидев ее, он начал было тихо порыкивать, но вскоре угрожающий рык заменился жалким стоном. Он со вздохом закрыл глаза.
«Видно, ранили где-то глубоко в лесу охотники, а он сбежал, не сдался. Вон до куда добежал, лишь бы им не попасться!» — подумала Лида. И вдруг ей показалось правильным помочь ему.
Словно кто подсказал ей, что делать, Лида осторожно, стараясь не производить лишних звуков, встала и вернулась к корзинке, откуда достала повязки и баночку с мазью. Бабушка ни за что бы не отпустила ее в лес без средств для оказания первой помощи, которые не раз ей пригождались. Вот и сейчас они тоже очень даже пригодятся.
Достав необходимое, Лида осторожно направилась назад, к неподвижно лежащему Волку. Пройдя последнюю ограду (куст), Лида осторожно, чтобы зря не волновать зверя, присела рядом на колени, дрожа всем телом, как осиновый лист. Девочке было очень страшно, ведь неизвестно, что сделай раненый зверь. Они же, по словам бабушки, куда опаснее здоровых: до последнего защищаются и, если уж и суждено им погибнуть, то стараются забрать с собой в иной мир и обидчика.
Помня эти слова, Лида старалась делать все крайне тихо, крайне аккуратно, чтобы зверь не подумал, что его пришли добить.
Когда Лида осторожно коснулась стрелы, которая почти вышла из раны сама, Волк неуловимо рыкнул и недовольно, угрожающе пошевелил хвостом. Дрогнув, девочка, тем не менее, осторожно схватилась за стрелу и не менее осторожно вытащила ее из раны, стараясь не причинять лишней боли. Волк тихо заскулил.
— Тише-тише. — Успокаивая скорее саму себя, произнесла Лида, открывая баночку. Взяв немного мази кончиками пальцев, она осторожно приблизила их к ране и, вздохнув, начала размазывать ее по краям раны, которая, благо, была не очень глубокая. — Это мазь обладает удивительными целебными свойствами. Любые раны и царапины вмиг заживит. Скоро снова сможешь бегать по лесу. — За разговором Лида старалась спрятать свой страх, но срывающийся на шепот голос выдавал ее.
Волк, спустя пару минут, облегченно вздохнул и затих. Сначала Лида подумала, что он умер, хотя крови потерял не так уж и много, но потом, когда она хотела его погладить на прощание, он открыл глаз и недовольно на нее посмотрел. Одернув руку, Лида быстро встала, сорвала растущий недалеко подорожник, аккуратно приложила к ране и быстренько покинула это место. Схватив корзину, она что есть мочи побежала домой, опасаясь, что Волк может погнаться в догоню. Он ведь совсем обессилел, ему нужны силы, а значит и еда. Обедом она становиться не хотела, поэтому еще скорее побежала к родным холмам.
Прибежав домой, Лида оставила корзину и ушла к большому камню, на котором проводила много времени. Там она решила отдохнуть и подумать.
Минут через пять, девочка была спокойна, хотя сердечко все же быстро постукивало в ее груди, грозясь вырваться. Тем не менее, Лида твердо решила, что не расскажет об этом бабушке, иначе она больше не отпустит ее в глубже лес. А этого девочка не хотела. Но все же первое время, пока Волк еще может быть там, туда лучше не ходить. Рисковать не стоит. Достаточно пока того, что вокруг.
Решив таким образом проблему, успокоенная Лида вернулась домой и занялась ягодами, твердо уверенная в том, что скоро забудет это происшествие.
***
Спустя неделю после произошедшего, Лида все же решила снова пойти поглубже в лес: бабушка начала поглядывать на нее подозрительно, словно раздумывая, почему это она, ранее практически не вылезавшая из глубин леса, туда больше не ходит? Решив развеять ее сомнения, Лида, не без внутреннего волнения, взяла корзинку (на этот раз маленькую) и ушла в лес, стараясь уверить себя в том, что Волк за это время должен был поправиться и уйти к себе домой, ведь так близко к людям они не живут.