Черное пятно покрывало большую часть его лица широкой полосой от линии волос по лбу до подбородка и тянулось вдоль шеи.
— Яз. — Теус показал ей широкую улыбку. — Ты вернулась, следуя за звездой, как какой-нибудь странствующий король. И что за звезда! Интересно, привела ли она тебя к рождению чего-то великого?
Прежде чем Яз успела ответить на этот странный вопрос, взгляд Теуса остановился на Эррисе, и чернота потекла в его глаза, как будто это могло дать больше информации о новоприбывшем.
— А это, безусловно, диковинка. Живой, но не живой. Человек, но не человек. И знакомый тоже. Очень знакомый. — Улыбка исчезла. — Ты — что-то, сделанное в городе. Разум марджала прячется в творениях моего народа. Как будто псу поручили командовать большим кораблем. Он, высунув язык, сидит за штурвалом в капитанской фуражке и парче и понятия не имеет, что ему дали.
Яз велела своей звезде двинуться вперед, и та повисла перед ней, красная, как солнце, и ярко горящая. Запятнанные, шипя, отшатнулись назад, и даже Теус отступил на шаг, подняв руку, чтобы защитить глаза.
— Мы заключили сделку. Отдай мне моих друзей. — Ей хотелось попросить всех. Освободить всех тех, кто порабощен черным льдом. Но Теус никогда на это не согласится.
— Найди остальную часть меня, и ты их получишь. — Теус указал на пещеры позади себя. — Хотя и это мне очень нравится. — Он провел руками по груди и бокам Турина. — Как и тебе, судя по тому, что я видел.
Яз ожесточила лицо, чтобы не покраснеть. Ей казалось, что она чувствует на затылке вопросительный взгляд Эрриса, и не знала, как относиться к такой ревности:
— У меня нет времени охотиться за частями тебя по всему черному льду. Я сказала, что могу помочь тебе, а не сделать все это за тебя. Подумай о том, что я предлагаю в качестве доказательства концепции. Ты сам сможешь усовершенствовать способ и заставить его работать.
— Мы так не договаривались! — Теус зарычал, долго сдерживаемая ярость вырвалась наружу.
— Наш договор был заключен с твоим ножом у моего горла, — прорычала в ответ Яз. — Прими его, или я посмотрю, насколько хорошо ты справишься с этой звездой. — Она увеличила интенсивность льющегося света. Теус отступил еще на два шага. Остальные Запятнанные теперь отодвинулись во мрак еще на добрых двадцать ярдов, на край пропасти по обе стороны дальнего конца моста.
Она смягчила тон:
— Сколько времени прошло с тех пор, как часть тебя была найдена?
На лбу Теуса пролегли морщины.
— Много падений. Достаточно долго, чтобы ребенок состарился.
Яз замолчала, пораженная и напуганная, в равной мере. Пораженная его упорством и напуганная тем, сколько жизней было потеряно во имя этого существа.
— Если я найду другого тебя, ты отпустишь их всех, а не только моих друзей.
— Я бы пообещал, если бы знал, что ты мне поверишь. — Теус покачал головой. — Но даже ты не настолько наивна. Найди новый фрагмент меня, и я отпущу этих троих с тобой.
Яз чувствовала, как напрягся Эррис позади нее, осуждая:
— Согласна.
Эррис ничего не сказал, но, когда он подошел и встал рядом с ней, ей показалось, что она почувствовала тяжесть его неодобрения на своих плечах, и обмякла, принимая свою вину. Однако Эррис, как бы долго он ни прожил, был новичком в этом мире льда и невзгод. Компромисс — вот как надо жить. Всем приходиться наклоняться перед ветром. Яз освободила бы их всех, если бы могла, но она не видела способа достичь этой цели. Хотя ей была ненавистна сама мысль об этом, она начала понимать, в каком положении находятся ее родители и остальные Икта с ямой и слабостью их сломанных детей. Она не знала, начал ли яд жрецов заражать ее, или это то, чем было взросление — чередой компромиссов, которые искажают идеализм ребенка и превращают его в нечто постыдное.
— Держитесь от меня подальше. — Яз двинулась через мост. — Все вы, — она провела лучом своей звезды по рядам Запятнанных. — Но будьте достаточно близко, когда я позову.
Она перешла на дальнюю сторону расселины и, взяв в руку свою звезду, направилась к ближайшему зияющему входу в пещеру, к тому самому, в который Турин впервые привел их с обещанием безопасно провести в темноте. Она оглянулась на Теуса, уставившегося на нее, как ястреб, и спросила себя, в какой тьме сейчас затерялся Турин, беспомощный в своей собственной плоти, в то время как демон использует его в своих злых целях. Он вернулся в кошмар, из которого так недавно сбежал, и для чего? Чтобы спасти ее брата, которого никогда не встречал, одного из тех Запятнанных, о которых беспокоился меньше всего. Он здесь из-за нее. Еще одна ее жертва.