И всё-таки среди этих равнодушных, вечно торопящихся куда-то чужих людей Нюшка чувствовала себя куда уютней и привычней, чем с родителями. Оставалось только диву даваться, как смогли родные люди — уж роднее не бывает, ребенок и родители! — как они смогли стать такими чужими друг другу…
…Однако воспоминания — воспоминаниями, а день встречи с поразившим Нющкино воображение мальчиком наступил так неожиданно. Всю ночь накануне встречи девчонка проерзала на кровати, то и дело соскакивая к часам на стене: сколько? Время тянулось потрясающе медленно: час ночи., десять минут второго… двадцать минут второго… половина второго…
Она накрывала голову подушкой, считала слонов — сон всё не приходил. И вот как-то неожиданно, уже под утро, Нюшка вдруг заснула, да так крепко, словно в омут головой провалилась. И снилось ей, как она, пятилетняя, нарядная, с огромным красным бантом в волосах, с папой и мамой едет в душном переполненном автобусе на речку, на городской пляж. Она еще совсем маленькая, люди возвышаются над ней, как строительные краны, а ей ужасно хочется пить… Но она знает, что плакать нельзя, иначе папа с мамой рассердятся на нее, и все удовольствия на сегодня кончатся наказанием: еще нашлепают, пожалуй, и заставят стоять "в углу", где-нибудь под пляжным тентом, запретив выходить на солнце и купаться. Нет, лучше потерпеть, а уж на пляже отвести душу — побегать, поплескаться в воде, поскакать на папе, как на лошадке… Анечка крепко сжимает папину ладонь и слышит в это время странные слова:
— Вот она, эта девочка.
— Анна?
— Да.
— Бог мой, но это же ужас! Что у нее с лицом?
В этот момент Анька открыла глаза и невольно вздрогнула. Над ее изголовьем склонились две женщины в белых халатах. Одна была заведующей отделением, другая…
…Другая вызывала безотчетное чувство удивления и опаски, казалась почему-то давно знакомой, хотя Нюшка готова была голову прозакладывать, что видит ее в первый раз.
— Проснулась? — несколько смущенно спросила незнакомая женщина. — Ну, тогда одевайся, девочка, пойдем, поговорим.
Нюшка вскочила с постели, схватив тут же халат, и первое, что она сделала, посмотрела на часы. Было около восьми утра. Встреча с Лешей была назначена на девять тридцать. Значит, времени остается немного, нужно торопиться.
— Вы куда так торопитесь? — улыбнулась незнакомая гостья. — Пройдемте с вами в ординаторскую, поговорим спокойно. Время у нас есть. Вы ведь с Лешей должны были встретиться через полтора часа.
Нюшка потрясенно кивнула.
— Ну, так он не придет. Пойдем, малыш, поговорим!
Девчонка, уже совершенно ничего не понимая, машинально натянула на себя одежку и вопросительно уставилась на гостью. Та переглянулась с заведующей отделением:
— Ну, пошли!
Молча трое женщин прошли в маленький уютный кабинет заведующей, и та, оставив Нюшку наедине с посетительницей, под каким-то предлогом вышла прочь.
Гостья посидела, помолчала, явно испытывая смущение в столь необычной ситуации, потом, помешкав, вытащила из кармана письмо и положила его перед Нюшкой:
— Это писала ты?
Девчонка мельком глянув на знакомые тетрадные листки, только кивнула.
И гостья, с трудом подбирая слова, начала:
— Я только прошу тебя, девочка, выслушай меня внимательно и не суди меня строго… Насколько мне известно, ты ведь с Лешей даже не знакома, да?.. Понимаешь, несколько дней назад уже поздно вечером, я смотрю — в Лешиной комнате свет. Я зашла. В чем, думаю, дело, почему он не спит? А он как раз читал твое письмо. Смотрю, весь он какой-то возбужденный, на глазах слезы… А мы с сыном, знаешь, большие друзья, у нас с ним секретов друг от друга не бывает… И вот Леша дал мне почитать твое письмо, рассказал, как ты подошла к нему, вручила конверт… Девочка, я очень хорошо понимаю, как обидела тебя жизнь. Я очень тебе сочувствую. Но, малышка, пойми меня и ты… Ты уже не в первый раз, как я понимаю, лечишься в подобных заведениях, чего только с тобой уже не было! А Леша — просто ребенок, домашний мальчик, он настоящей жизни не знает. Он твое письмо прочитал — и решил, что он уже чуть ли не обязан тебя спасать. А что он может, что он в этой жизни понимает? В общем мы с ним договорились так. Сначала сюда схожу я, всё как следует узнаю, потом, если я сочту нужным, придет сюда он…
Нюшка резко дернула головой и заглянула гостье в глаза. Высокая, стройная, удивительно хорошо сохранившая свою девическую еще красоту, женщина спокойно сидела перед ней, и в ее достаточно безмятежном взоре плескалась вполне понятная решимость: лечь костьми, жизнь свою, здоровье свое положить, а единственного своего сына, конечно, в это болото не допустить!..