Ярослав открывает передо мной дверь своего белого Гольфа, я забираюсь внутрь. Здесь тепло, машина еще не успела остыть. Яр заводит двигатель, включает на полную мощность печку и подогрев моего сиденья.
— Надавать бы тебе по заднице! Такая холодина на улице, а ты в платье, которое еле прикрывает… — а сам смотрит на мои ноги.
— Я больше так не буду, — нахожу детскую оговорку, а Ярослав улыбается.
— А больше и не надо…
ЯРОСЛАВ
Не знаю, каких усилий мне стоило не размазать этого слизняка по стене. Проблемы мне ни к чему, но и объяснить доходчиво надо, что эту девочку трогать нельзя, иначе можно лишиться рук, или ног… Хорошо, что подоспели друзья Мирона и увели его. В клуб он так больше и не вернулся. А я пошел. К ней. К моей мелкой пакости, к моей ведьме. Взгляд на автомате находит серебристое платье, и я иду на второй этаж к вип столикам. На меня никто не обращает внимания, только Ева ведет плечами, словно чувствуя мое приближение. Приглашаю ее на танец, чтобы немного побыть наедине. Ну если это можно назвать уединением, в такой толпе… Но когда обнимаю ее, словно все вокруг исчезает. И песня такая подходящая… Залипаю на ее губы, склоняюсь, но торможу, не решаясь поцеловать. А вдруг это сон, и мне сейчас прилетит по яйцам? Или не сон, но все равно прилетит?..
И тут она целует меня сама. Перед глазами красные пятна… Я медленно умираю от движения наших языков. И ее тихий стон, как пусковой механизм. Но не даю моему безумию выйти из-под контроля. Дыхание дается с трудом, сердце стучит в висках… Ева смотрит мне в глаза, ждет моих действий. А я просто хочу ее обнимать. И радоваться, что это не сон, и по яйцам не прилетело, и фак никто не показывает. Улыбаюсь, прикрывая глаза. И пофигу, что музыка сменилась на быстрый ритм. Мы качаемся, словно на волнах… Чувствую, что Ева напряглась, целую в висок и отстраняюсь. Облизывает свои ярко накрашенные губы. Отвал башки!
— Так пить хочется…
Ну как отказать себе в удовольствии смотреть на то, как пьет моя ведьма… Идем к бару, заказываю напиток. Ева жадно припадает к трубочке, делая несколько глотков. Повторяю ее действия, захватывая вторую трубочку. Живительная влага остужает горло. Приятно… Потом идем за вещами и к машине. Ведьма ежится под порывами ветра, стискивая края курточки на груди. Вот дуреха… Почему не оделась по погоде…
В машине включаю подогревы и оглядываю Еву, взгляд останавливается на острых открытых коленках. Черт, если сегодня я не трахну мою ведьму — сдохну к чертям. Выруливаю с парковки и еду в сторону квартиры, не спрашивая согласия девчонки.
— И опять ты трезвый, а я под шафе… Ты не подумай, я не злоупотребляю…
— Я и не думаю, — говорю спокойно.
— И никого не целовала первая…
— Меня поцеловала…
— Да, тебя поцеловала…
Молчим, Ева отворачивается к боковому стеклу, я слежу за дорогой. Накрапывает дождь, и когда мы доезжаем домой, с неба льет как из ведра…
— Ну и погода… — вздыхаю я, смотрю на расслабленную и согревшуюся девчонку.
— А я люблю дождь, особенно когда никуда не надо выходить из дома… А куда мы приехали?
— Ко мне, — ну вот сейчас момент истины. Если не сбежит, сверкая пятками, то я буду очень счастлив.
— А ты не у родителей живешь?
— Нет, два года назад переехал сюда.
— Класс, а меня все не отпускают в самостоятельную жизнь. Папа говорит, что я или спалю квартиру, или подожгу соседей…
— Ты можешь, ага, — хмыкаю я, за что получаю кулачком в бедро. Ловлю этот самый кулачок, который сразу разжимается, и целую нежные пальчики. — Не отпущу тебя, Ева, даже не надейся… Останешься у меня.
— Папа меня под домашний арест посадит, — возражает ведьма.
— Напиши ему сообщение, что ты со мной.
— Тебе тоже люлей перепадет, — хмыкает Ева.
— Ничего, я привычный…
Улыбается. Такая красивая… Почему я не замечал этого раньше, ведь и в детстве была красивая, только немного угловатая… А я засматривался на девочек постарше, чтобы и сиськи, и попа… Наверно, поэтому и не замечал… Прячет от меня свои космические глаза.
— Ты похожа на инопланетянку…
— Чем? Формой головы?
Смеемся вместе, и так спокойно становится, и тепло на душе…
— Нет, просто какая-то нереальная…
Опускает взгляд на свои руки, лежащие на коленях. Склоняюсь к ней, приподнимаю за подбородок красивое лицо. Глаза не пьяные, значит сама принимает решения, а не алкоголь за нее. Целую вкусные губы, не закрывая глаз. Она тоже не закрывает свои, и есть в этом какой-то кайф. Прикусывает мою нижнюю губу, вздыхает в полустоне. Томно закрывает глаза и приникает своими губами к моим. Не получается найти кнопку стоп, и я перетягиваю Еву к себе на колени. Она плавно льнет ко мне своим телом, качнувшись ближе по моим бедрам. От давления джинсов становится больно, и я шиплю ей в губы, проводя ладонями по ее бедрам вверх под платье. Чулки… Матьвашу… Дурею от ощущений, но заставляю себя остановиться. Не в машине же, чесслово… Дышу часто и поверхностно Еве в плечо. Она сжимает ладонями мои виски, запутав пальчики в волосах, и тоже часто дышит. Целую ее голое плечо, поправляю съехавшую бретельку.
— Пойдем домой?
Кивает и перелезает на свое кресло, оттягивая платье ниже по бедрам. Глаз не поднимает, а значит, пока поднимемся в квартиру, успеет надумать себе невесть что. Поэтому пока ждем лифт я ее целую, и в лифте тоже целую. И возле двери квартиры, пока открываю ключом замок. Но отлипаю, как только захлопываю дверь. Чтобы не спугнуть. Не дай бог передумает и сбежит.
ЯРОСЛАВ
Одежда немного промокла под дождем, и я отправляю Еву в горячий душ, вручив ей большое полотенце и свою футболку. Она закрывает на двери защелку, и я слышу звук льющейся воды. Такую послушную Еву я не помню… Она всегда со мной была бунтаркой… И к чему такие перемены — вопрос. Пока девчонка купается, скидываю промокшую футболку и меняю джинсы на домашние штаны. Ставлю чайник и падаю на пол. Отжимаюсь пару десятков раз. Вроде становится легче. Наливаю две большие чашки чая и оборачиваюсь на шаги босых ног о паркет. Она смыла весь макияж, но все равно красивая…Моя футболка девчонке до колен, и фигурку совсем не рассмотреть. Но меня переполняет чувство собственничества от того, что Ева надела мою футболку. И это как своеобразная метка. Что эта девочка — моя. Моя же? Улыбаюсь своим мыслям и приглашаю Еву жестом сесть за стол. Она обхватывает горячую чашку ладошками и, улыбаясь, спрашивает:
— Ты единственную свою футболку отдал мне?
Сначала не понимаю, к чему это она, но потом усмехаюсь.
— Нет, просто решил порисоваться перед тобой…
— Ну да, есть чем, — кивает она, улыбаясь.
— Мне всегда нравилась твоя прямолинейность, Ева…
— Да? А так и не скажешь… — продолжает троллить она. Невозможная девчонка… — Что-то я не увидела у тебя дополнительного спального места… Ты на полу спать будешь?
Усмехаюсь снова. Ну и нахалка.
— Нет, к тебе под бочок лягу.
— Уф, я люблю спать одна…
— Разлюбишь, — утвердительно киваю.
— Ты совсем не джентельмен, Ярик…
— А я и не стремился им быть, — смотрю ей в глаза. Что еще выдаст мне сегодня моя ведьма?
— Тогда у меня будет одно условие… — это интересно…
— Жги, Ева, — даю ей свободу, и ловлю ее бесовской взгляд. Однозначно, что-то задумала… Вот так всегда смотрела, когда пакостить собиралась… — Твою ж налево, Ева, мне уже страшно… — угораю я.
— Да не, ничего такого, из ряда вон…