Алиса неопределенно вздохнула, потом приподнялась на локтях, как будто хотела проверить что-то в его лице. Костя улыбнулся ей:
- Что? Всё-таки сбрить усы?
Малявка покраснела, сползла с него, села рядом. Смешно. 25 лет человеку, а как будто не целовалась никогда. Опять принялась теребить травинку, кусая губы. Долго молчала, а потом решилась спросить:
- Ты когда уезжаешь?
- Завтра утром. Поезд из города в полдень.
- Уже? - ахнула Алиса. - Я думала, ты еще недельку пробудешь...
- Я больше месяца отпуск по учебе взял, еще ведь ехать несколько дней...
- А когда... тебе в следующий раз отпуск дадут?
- Это сложный вопрос, много от чего зависит, в том числе от ситуации накануне отпуска. Но думаю, месяца через 3-4, вряд ли раньше.
Алиса опять печально вздохнула. Костя сел, взял ее за руку:
- Ты можешь приехать ко мне... в гости.
Но она ничего не ответила. Они гуляли долго, до темноты, обсуждая все подряд, но больше не касаясь своих отношений и предстоящей разлуки.
На следующее утро Алиса пришла к Косте сама, принесла подарок - какое-то замысловатое сооружение, состоявшее из круглой основы и намотанных на нее разноцветных нитей, которые сплетались в подобие паутины. Вниз свисало несколько тесемок с кистями.
- Это ловец снов, - пояснила девушка, передавая Косте необычный подарок. - Его надо повесить у изголовья кровати. Он задерживает в своей паутине плохие мысли и сны, а на рассвете они улетучиваются. Чтобы тебе снилось только хорошее.
Костя улыбнулся, принял ловца, скользнув пальцами по тонким девичьим ладошкам, отложил его на стол и вернулся к ее рукам. Мурашки бежали по коже от этих прикосновений, сердце рвалось из груди.
- Алис... - шепнул Костя, и она приникла к его груди, обвила шею руками, уткнулась лицом в плечо.
Он погладил ее по голове, запустил пальцы в мягкие волосы и вдруг почувствовал, что майка на плече намокла. Оторвал глупую козявку от себя, посмотрел в огромные грустные глаза - и не стерпел. Стал целовать, собирая соленую воду с ее лица губами и усами, пока не добрался до жадного пылающего рта. И переселился в другую Вселенную. Где нет ни времени, ни пространства - ничего. Только этот чувственный, отчаянный поцелуй, лишь усиливающий голод. Безумный, нестерпимый голод по ее глазам, губам, запаху... В какой-то момент Алиса тихонько застонала. Костя не без труда оторвался от нее и хрипло прошептал:
- Поехали со мной!
- На вокзал? - уточнила она, смотря на него мутным взглядом.
- Нет, насовсем. В военный городок...
Большие прекрасные глаза стали еще больше:
- Вот так, без вещей, ни с кем не обсудив?
- Вещи сейчас соберем за 15 минут, а кто должен это одобрить? Ты ведь уже большая девочка...
Но она не согласилась на эту авантюру. Поколебалась немного - и на том спасибо. Проводила до поезда. Они целовались до самого отправления, но потом Алиса выскользнула из Костиных рук и убежала в свое Зазеркалье. Ох, как Косте хотелось выскочить из поезда, догнать, схватить, увезти с собой... Ну, на крайний случай, остаться с ней тут. Но он взял себя в руки. Мужик всё-таки, не мальчик. Уехал.
Глава 13.
Два месяца спустя.
Костя поставил Алискин чемодан на пол возле двери и внимательно посмотрел на ее лицо. Комната в общежитии - более чем скромная. Даже двухспальной кровати не нашлось - пришлось две односпальные сдвинуть. Древний лакированный шкаф, еще более древний письменный стол и стул. Вешалка у входа. Костя помог своей девушке снять плащ, повесил его на крючок. Он был почти уверен, что ей не понравится: она и хорошее-то не принимала, а тут - настоящий шалаш. Оставалось уповать только на то, что он - Костя - ей на самом деле мил...
Алиса держалась хорошо - ни один мускул на лице не дрогнул при осмотре всего этого "богатства".
- А ты неплохо устроился! - неожиданно сказала девушка совершенно искренне. - Я думала, те, кто без офицерского звания, в казарме живут - ну, знаешь, как в кино: огромное длинное помещение и двухъярусные койки в три ряда...
Костя усмехнулся:
- Это срочники так живут. А для младших чинов вроде меня есть свое общежитие, по 3-4 человека в комнате вроде этой...
- А это...
- Специально для тебя выделили, - выдохнул он и поправился: - Для нас. - И покраснел, как мальчишка.
Алиса смущенно улыбнулась, сняла шарф, присела на кровать. Она выглядела так трогательно в своих облегающих голубых джинсиках и как будто бабушкой связанной кофточке. Как ребенок.
- Душ... - начал Костя и поперхнулся. Прокашлялся. - В конце коридора.
Алиса вскинула на него свои большие умные глаза, встала, подошла вплотную, провела тонкой прохладной ладошкой по щеке.