- Что-то мне это напоминает... - угрюмо произнес Никита.
Лина смущенно улыбнулась:
- Ну что поделать, если медицинская помощь всем нужна?
- Но ты... не была влюблена в него?
Она покачала головой:
- Я до тебя вообще никогда толком не влюблялась. Костя очень смутил меня своими ухаживаниями, у меня не было совсем никакого опыта в отношениях с мужчинами, я просто... запуталась. А потом он уехал, и все встало на свои места. Особенно когда я познакомилась с тобой. Наконец-то я поняла, что это такое - любовь к мужчине...
- Вот это история... - пробормотал Никита, ероша короткие темные волосы.
Лина настороженно наблюдала за его реакцией.
- Я подумала, тебе лучше знать, - пробормотала она. - Раз уж вы учитесь в одной группе...
- Да, конечно... Спасибо, что рассказала...
Никита и правда был доволен ее откровенностью, но пока еще не успел переварить услышанное, и ему было не по себе. Лина подошла к нему и села рядом на диван. Положила маленькую ладошку ему на колено, спросила, испуганно заглядывая в глаза:
- Ты не сердишься на меня?
- За что? - фыркнул он.
- За то, что у меня был роман с другим мужчиной...
- До меня.
- Ну и что? Всё-таки неприятно.
- Было бы намного неприятнее, если бы я узнал о нем не от тебя.
- Это верно, - вздохнула Лина.
Никита непроизвольно рассмеялся:
- Какая же ты смешная!
- Какая?
- Очень. Как маленькая девочка.
- А ты любишь маленьких девочек?
- Нет. Только тебя. В виде исключения. Зато тебя я обожаю, сразу за всех маленьких девочек, недолюбленных мной в этом мире.
Лина засмеялась, залезла к нему на колени и принялась дальше лохматить взъерошенную прическу. А Никита сразу забыл про маленькую девочку и вспомнил свою жену, взрослую 22-летнюю прекрасную женщину. Соблазнительную до умопомрачения. У нее не было близости с Костей - он знал это точно, потому что два года назад стал ее первым и единственным мужчиной. У нее с Васильевым был платонический роман, а такое Никита вполне способен пережить без потерь.
Мысль о том, что его жена никогда никому не принадлежала, кроме него, страшно возбуждала. Руки Никиты скользнули под Линину тонкую маечку, прошлись по мягкой, горячей, бархатистой коже. Он с наслаждением вдохнул ее сладкий запах, губами коснулся шеи, ключицы, плечика. Лина тихонько застонала и тоже стала целовать его во все места, что попадались под руку: щеки, лоб, нос, губы, веки, подбородок... А потом ее нежные ручки потянули вверх его футболку, а потом расстегнули пуговку на джинсовых шортах... Черт, если бы за каждую пятерку его награждали таким способом, учеба давно стала бы его любимым занятием!
Когда Костя прибыл в родное село, было еще тепло и солнечно: вечер даже не успел начаться, и разомлев от жары в автобусе, Костя решил искупаться. Надел плавки, сверху шорты, прихватил маленькое полотенце - для головы - и отправился на пруд. Народу там было - тьма тьмущая: дети, парни в здоровенных, как паруса, труселях, девушки в купальниках разной степени открытости, бабы и даже мужики с пивом. При появлении Кости женская часть населения пляжа приободрилась. Девушки принялись кто по одному, кто по двое, прогуливаться перед ним с неизвестной целью. Костя на них не смотрел - он скинул шорты, бросил их вместе с полотенцем на траву и ринулся в воду, обрызгав всех в радиусе 5 метров. Народ, однако, не возмущался, а верещал радостно и весело. Костя сделал пару кругов по озеру, потом поплавал на спине, несколько раз нырнул, а после уж вышел на бережок и, вытерев голову, улегся на траве немного передохнуть.
- Привет, солдафон! - прозвучал откуда-то сверху насмешливый голосок из Зазеркалья.
Костя приложил руку ко лбу козырьком и нахмуренно оглядел хрупкую фигурку в жизнерадостно-оранжевом купальнике на завязках. Вот черт, даже злиться на нее не выходит! И за что мужикам такое наказание? Ну стерва, ну злючка-колючка беспардонная, а на плоский животик и длинные стройные ножки глянул - и хоть оглоблей пусть бьет - все улыбаться будем.
- Вещи посторожишь? - спросила с наглой ухмылкой ведьмочка из Зазеркалья и, не дожидаясь ответа, бросила крошечный белый сарафанчик прямо ему в руки.
Такое впечатление, как будто она его на прочность проверяет, как сталь: нагревают - охлаждают, нагревают - охлаждают. Только у Алиски это получается делать одновременно. Вот что она сейчас сделала? Обращается с ним, как с псом каким-то, а он тут же, осторожно, как бы невзначай, подносит сарафан к лицу и нюхает его. Черт, как сладко пахнет... Ну не идиот?