— Мне так жаль, Леви. Позволь мне отвезти тебя домой.
Я покачал головой.
— Мне нужно дать офицеру другие номера. После этого мне нужно, чтобы ты отвезла меня в больницу. Я должен убедиться, что с моими друзьями всё в порядке. — Даже произнося это предложение, я понимал, как нелепо звучат эти слова. Я ничего не мог сделать, совсем ничего, чтобы помочь своим друзьям.
Родители Кахо попали в больницу вскоре после меня, вскоре за ними последовала мама Джейка, а затем и мама Оуэна. Врачи не сказали им ничего, кроме того, что состояние их детей стабильное, они проходят лечение и обследование. Дополнительная информация будет получена, как только она будет у врачей.
Родители повернулись ко мне, требуя объяснений, но всё, что я мог сказать, было:
— Я был в другой машине. Я ничего не знаю, кроме того, что мне сказали в полиции.
Полиция уже сообщила им, что была задействована другая машина, которая уехала с места происшествия. Это было почти всё, что они знали на данный момент.
Я сидел в приёмной рядом с Софией и чувствовал уколы вины за то, что меня не было с моими друзьями, когда произошел несчастный случай. Может быть, я мог бы что-то сделать, чтобы предотвратить катастрофу. Я всегда был самым ответственным в группе. Может быть, если бы я был там и наблюдал за дорогой.
Мать Кахо расхаживала по комнате, всхлипывая и бормоча что-то на тонганском. Родители Джейка сидели близко друг к другу, держась за руки. Они оба были такими же бледными, как стена позади них. Мама Оуэна звонила его отцу каждые несколько минут, пытаясь дозвониться до него. Он жил в Индиане и не часто навещал их.
Казалось, он думал, что его работа как отца заканчивается на чеке на содержание ребёнка, который он отправлял каждый месяц.
Я поставил локти на колени и положил подбородок на руки. Я продолжал видеть помятую "Хонду" Оуэна. Машина получила наибольшие повреждения на заднем сиденье со стороны пассажира, на том месте, где я сидел по дороге в ресторан. Я должен был сидеть на этом месте. Я бы так и сделал, если бы Адель не остановила меня.
Она сказала, что у неё плохое предчувствие, но я не верил в предчувствия. Они были похожи на гороскопы и карты таро — инструменты для обмана легковерных. Если Адель знала о катастрофе до того, как она произошла, это могло означать только одно: катастрофа вовсе не была несчастным случаем. Кто-то это спланировал.
Кто-то испортил тормоза Оуэна? Неужели другая машина нарочно протаранила его машину? Это объяснило бы, почему он не остался на месте аварии.
Что бы ни случилось, у Адель явно была какая-то информация о том, кто это сделал и почему.
Я уставился на потертый коричневый ковер в приёмной скорой помощи, пытаясь разобраться в этом. Почему она просто не сказала мне правду? Почему она позволила кому-то сесть в машину? Конечно, Оуэн вёл себя с ней как придурок в школе, но она же не могла желать ему смерти, не так ли? Предупредила ли она меня, потому что я помог ей собрать её книги? Нелепо. Жизнь и смерть не должны висеть на таких ничтожных ниточках.
И всё же я ходил невредимый, в то время как мои друзья приехали сюда на машине скорой помощи.
Что ж, кто бы ни устроил аварию, ему это с рук не сойдет.
Я бы позаботился о том, чтобы Адель рассказала полиции всё, что знала.
Дверь в отделение неотложной помощи открылась, и мой отец вошел внутрь. Он раскраснелся, его волосы были в беспорядке, как будто он провёл по ним руками. Я не ожидал увидеть его здесь, даже не сказал ему, что случилось. Он подошел к секретарше, не заметив меня.
— Я слышал, что произошла автомобильная авария. Мой сын был…
— Папа, — позвал я.
Он обернулся, увидел меня и вздохнул с облегчением.
— С тобой всё в порядке.
— Да. Меня не было в машине.
Он не стал комментировать это, просто подошел, всё ещё испытывая облегчение. Он сел на стул рядом со мной и притянул меня в объятия. Я прижался к нему, нуждаясь в утешении.
— Меня не было в машине, — повторил я. В этом предложении было так много смысла.
Счастье. Чувство вины. Благодарность. Гнев.
Папа выпрямился и оглядел меня так, словно всё ещё не мог поверить, что я в безопасности.
Мне было стыдно, что я не позвонил ему, чтобы сообщить, что со мной всё в порядке, но я не думал, что он будет волноваться.
— Кто рассказал тебе о катастрофе?
Он непонимающе посмотрел на меня, как будто вопрос не был задан, а затем сказал:
— Звонил кто-то из полицейского управления. Когда они узнали, что в этом замешаны твои друзья, они подумали, что ты тоже.
Он вздохнул и покачал головой.
— Я так рад, что они ошибались.
Я понизил голос.
— Мне нужно поговорить с тобой о несчастном случае.
Я указал на дверной проем, и мы с папой вышли наружу. Оказавшись там, я рассказал ему об Адель, о том, что она сказала, и о том, как она удержала меня от отъезда с моими друзьями.
Гневный румянец залил его лицо, а губы сжались в тонкую линию.
— Где живёт Адель? Я пойду туда прямо сейчас и выясню, как она замешана в этом и что она знает.
Я пожал плечами.
— Я не знаю. Она только что переехала сюда.
— Она что, водится не с той компанией? У неё неприятности?
Если в школе и была группа, которая любила резать тормоза или таранить машины, я об этом не знал.
— Насколько я могу судить, она тихая.
Папа несколько мгновений ничего не говорил, просто смотрел на дверь, крепко сжав челюсти. Я предположил, что это его версия шока. Он никогда не терялся в словах. Наконец, он положил руку мне на плечо.
— Я поговорю с шерифом, и мы докопаемся до сути, — он убрал руку. — Какое-то время будь особенно осторожен. Никуда не ходи один, хорошо?
— Почему? — спросил я.
— Просто не надо. Нет, пока это дело не будет улажено.
Его слова были далеки от обнадеживающих, но это было нормально. Мне не нужны были утешения. Я хотел справедливости.
ГЛАВА 5
Адель
Звонок в дверь разбудил меня в 7 утра, вот и всё, что я сделала за выходные, чтобы выспаться. Я, спотыкаясь, выбралась из кровати и направилась в гостиную. Тётя Шерил, должно быть, рано вернулась домой со своей конференции и потеряла ключ от дома или что-то в этом роде. Никто никогда не приходил ко мне, а для продавцов было слишком рано.