Так ли это? Пока я пытался вспомнить, что обычно носила Миа, Адель продолжила.
— Эван Джексон слишком горд, чтобы спрашивать о программе бесплатных обедов, но он какое-то время голодал. Ты его знаешь. Можешь ли ты найти какой-нибудь тактичный способ поднять этот вопрос? Может быть, помочь ему заполнить документы.
Эван всегда обедал на вечеринках после игры. Мы поставили его в неудобное положение, сказав, что если он будет продолжать в том же духе, ему придётся бросить школьный спорт и стать борцом сумо. Я никогда больше не думал об этом.
— И после того, как ты закончишь с этим, — продолжила Адель, — ты должен что-то сделать с Наталией Даффи. Она крадёт вещи в школе ради удовольствия.
Если сын директора скажет ей, что за ней наблюдают, это может помочь ей избавиться от этой привычки.
Было ли что-нибудь из этого правдой? Я закрыл свой шкафчик.
— Похоже, это была напряженная неделя для демонов.
Адель мгновение обдумывала ответ, затем сказала:
— Я знаю тебя, Леви. Ты заботишься о людях. Пожалуйста, помоги им.
Не сказав больше ни слова, она ушла.
Я не позвал её, но посмотрел ей вслед. Теперь она давала мне задания? Она хотела, чтобы я поговорил с людьми, основываясь на том, что она якобы слышала от демонов.
Невероятно.
Я направился по коридору, прокручивая в голове разговор. Что, если она была права? Она могла бы заметить, что Миа всегда носила длинные рукава, и догадаться о причине. Она могла видеть, как Эван пропустил обед, и видела, как Наталия что-то украла. И она определённо привязала меня к себе — я действительно заботился о людях. Мне нужно было хотя бы поговорить с Мией и Эваном, чтобы убедиться, что всё в порядке.
Что я им мог сказать? Как бы затронуть эти темы?
Мне пришла в голову ещё одна мысль. Неужели Адель делала это для того, чтобы я знал, что она чувствует? Трудно было заподозрить, что у людей серьёзные проблемы, и они не знают, как их решить.
Я нашел Мию у её шкафчика, она убирала свой рюкзак. На ней была футболка с длинными рукавами. Но был ноябрь. Многие люди носили длинные рукава. Она казалась в порядке. Кроме того, она была не из тех мышек, которые позволяют людям помыкать собой, так что было трудно поверить, что она мирится с чьей-либо агрессией. Она улыбнулась, когда увидела, что я подхожу.
— Привет, Миа, — начал я, а потом не знал, что сказать. — Как у тебя дела в последнее время?
Предложение вышло неправильным и прозвучало глупо.
Она вопросительно посмотрела на меня.
— Хорошо. А у тебя?
Я попробовал ещё раз.
— Между тобой и Грегом всё в порядке?
Теперь она смотрела на меня так, как будто я мог заигрывать с ней.
— Мы всё ещё пара.
— Я знаю. Я просто имею в виду, он хорошо к тебе относится?
Внезапная настороженность появилась в её глазах. Она вернулась к своим книгам.
— Да. Конечно.
— Он когда-нибудь причинял тебе боль? — нажал я.
Она выдавила из себя смешок. Всё ещё не глядя на меня.
— Почему ты спрашиваешь об этом?
Настоящий ответ был в её нерешительности. Щемящее чувство поселилось у меня в груди. Адель была права. Я потянулся к запястью Мии и закатал её рукав. Большой зелёный синяк расплылся на нижней стороне её руки, прямо там, где была бы отметина, если бы она подняла руки, чтобы защитить себя.
Я отпустил её руку и выругался.
— Почему ты всё ещё с ним?
Выражение чистой паники промелькнуло на её лице, и она потянула рукав вниз.
— Это случайность.
— Он случайно ударил тебя?
— Нет.
Должно быть, она видела, что я на это не купился. Она огляделась и понизила голос:
— Хорошо, он сделал это однажды, но он не хотел. Он не такой.
Я уставился на неё, не веря своим ушам.
— Очевидно, он такой.
— Это никогда больше не повторится. Он обещал.
Она попыталась улыбнуться, но у неё ничего не получилось.
— Сколько ещё раз он обещал это?
Должно быть, я говорил слишком громко, потому что она испуганно оглянулась и шикнула на меня.
— Это больше не повторится. Просто забудь об этом, хорошо?
Она была права; это больше не повторится, потому что я спущу это на тормозах.
— Увидимся позже, — сказал я и пошел искать Грега.
Если я не смогу убедить её постоять за себя, я мог бы, по крайней мере, сказать ему, чтобы он перестал её бить.
Может быть, хорошо продуманная угроза заставит его дважды подумать.
Я заметил его через несколько минут, когда он шел по коридору. Я видел его сотни раз раньше, тренировался с ним в футбол с тех пор, как мы были первокурсниками. Я всегда думал, что он нормальный парень. Теперь вид его уверенной развязности заставил мои руки сжаться в кулаки.
Я подошел к нему.
— Эй, мне нужно поговорить с тобой наедине минутку.
Он посмотрел на меня, потом мне за спину.
— Что не так?
Я указал на место у шкафчиков, где никто не стоял, и мы пошли туда.
— Что не так? — снова спросил он.
Логическая часть моего мозга предупреждала, что я должен подумать о том, что я сказал, что есть дипломатический способ сделать это. Мне было трудно слушать эту часть.
— Я видел синяки на руках Мии, — сказал я. — Я знаю, что ты сделал это.
Я хотел сказать "синяк". Я видел только один. Это Адель сказала, что их было несколько.
Грег не стал мне перечить. Он неловко огляделся.
— Мы поругались. Это не твоё дело.
Его ответ раздражал меня.
— Я делаю это своим делом. Не прикасайся к ней больше.
Грег был моего роста, но весил на добрых двадцать фунтов больше меня. Он наклонился ближе, чтобы показать, что его это не пугает.
— Она моя девушка. Я буду прикасаться к ней, когда захочу.
Я наклонился прямо к нему.
— Но не для того, чтобы ударить её.
Мы уставились друг на друга на мгновение, и он, наконец, отступил, пожав плечами, чтобы показать, что он был разумным.
— Тебя там не было. Ты не знаешь, что произошло. Она флиртовала с другими парнями. Я должен был поставить её на место.
Меня вывели из себя не его слова, хотя и они были достаточно плохими. Это была самодовольная манера, с которой он произносил их — как будто он думал, что был оправдан. Я схватил его за воротник рубашки и дёрнул к себе, убедившись, что привлёк его внимание.
Но мне так и не удалось сказать, что я планировал. Он выругался и ударил меня ладонью по ключице. Я замахнулся сильнее, ударив его по лицу. Он, пошатываясь, попятился к шкафчикам, затем последовал за мной.