— Ну все, время чая, — торжественно провозглашает Шевцова, закончив наводить марафет. — Тебе еще аквариумы сегодня чистить.
Я напрягаю память и хмурю брови.
— Так сегодня ведь вроде как твоя очередь…
— Ну Ален, глянь какой у меня маникюр! Только сделала в салоне. Смотри какой рисунок бомбезный получился! — лучезарно и кокетливо улыбается, показывая мне свои длинные ногти, на которых изображены черные кошечки.
Я вежливо киваю. От модных тенденций я далека… Ей бы на эту тему с моими одноклассницами пообщаться, а не со мной.
— Класс, да? Еле уговорила Ирку из «Бьюти» прийти за час до открытия. Тебе, Лисицына, тоже не мешало бы привести себя в порядок. Маникюр, педикюр, — придирчиво осматривает мои пальцы.
— Так ты поэтому что ли опоздала? Ногти делала? — ужасаюсь я, игнорируя ее «дельные» советы.
— Ну да. Я и к Ире то опоздала, из дому поздно вышла, в метро еще застряла. Говорю ж коллапсас, — отмахивается девчонка и включает в розетку чайник, который нам любезно привез Олег Дмитриевич.
Коллапсас…
— Знаешь, я помою аквариумы, но только потому что боюсь за тех дорогущих цихлид. Вдруг они отравятся, — с опаской смотрю на свежий маникюр.
— Лисицына, ты — чудо! — целует меня смачно в щеку. — Ой, Алееенка! Я вчера с таким парнем познакомилась! Мечтаааа…
Я хмыкаю. Она вот так томно всякий раз вздыхает. Да только все эти герои якобы ее романа исчезают из жизни так же быстро, как появляются.
— А Костя? — спрашиваю снова с недоумением.
— А что Костя? Костя — это стабильность. Он дарит мне подарки, свидания устраивает и нравится моим предкам. Студент МГУ, при деньгах, с отдельной хатой. Пусть будет, — ненавязчиво подставляет чашки, намекая, чтобы я разлила нам чай.
— Ну обманывать-то его зачем, — аккуратно порицаю ее я.
— Ой, Лисицына, че ты правильная-то такая! Не дели мир на черное и белое. Я ж с остальными так, развлечения ради. Я своего академика ни за что не брошу. Мне еще это, женой гения становится. Ну во всяком случае, первый брак я планирую с ним.
В шоке распахиваю глаза. Рассуждения Шевцовой в голове не укладываются.
— Вадика, кстати, я бросила. Тяжело, знаешь ли, с двумя сразу встречаться. За телефоном надо постоянно следить, да и времени на себя в обрез остается.
Я качаю головой.
— Что бы ты понимала, Лисицына! — фыркает она.
— Я просто не знаю, Ал… Костя — хороший парень, что тебе еще нужно?
Усаживаю за стол Ульяну и ставлю перед ней чашку с ароматным чаем. Сами же возвращаемся в зал за прилавок. Стекла прозрачные, так что всегда можно незаметно и вовремя убрать кружку до того, как в магазин войдет клиент. В этом преимущество расположения нашего помещения. Торец здания, чуть левее от центрального входа в ТЦ «Мегаполис».
— Зануда он, понимаешь? Ботанище. Как начнет про эту свою квантовую физику заливать, так мне плохо становится, — пучеглазится Аллочка, доставая из пакета круассан. — Угощайся. От твоего ненаглядного Костика как раз. Вчера привез вечером.
— Какой молодец…
— Я на него наорала, — в очередной раз удивляет меня блондинка. — Будто он не знает, что я на диете!
Скептически вскидываю бровь, глядя на то, как выпечка стремительно исчезает во рту Шевцовой.
— И не надо так смотреть. До вчерашнего дня была на диете!
— А, — смеюсь, — ясно…
— Не всем ж так везет как тебе! Скирда ты гадкая! — скользит по моей фигуре недовольным взглядом. — Завидую я тебе, Лисицына! Но ты помнишь, бег — ну ваще ни разу не мое.
Я не могу сдержать смешок, вспоминая, как мы с Аллочкой однажды условились побегать вместе вечером. Мало того, что она опоздала (впрочем, как и всегда), так еще и вырядилась так, будто, как минимум, на вечеринку собралась: боевой раскрас, новый спортивный комбинезон яркой леопардовой расцветки. Только ленивый в тот вечер не смотрел на Шевцову, хватающуюся за живот. А спустя пятнадцать минут мучений она и вовсе заявила, что заслужила в качестве вознаграждения шаурму. Так что… да, она права, спортсмен из нее так себе.
Звякает колокольчик, Алла громко цокает.
— Иди, поклонник твой явился, — говорит насмешливо. — И поосторожнее давай с этим полоумным.
— Тише ты, услышит! — шикаю на нее и направляюсь в сторону вошедшего в зал лысоватого мужчины.