В этот же момент замечаю того, кто был впереди. Он разворачивается на окрик товарища, делает шаг навстречу, прицеливается.
Чувствую удар в живот и влагу на своей коже. Ныряю в редкую листву кустарников, расположенных слева, но там замечаю третьего, и тот, похоже, тоже не ожидал столкнуться со мной нос к носу.
Ян за спиной издает дикий, устрашающий свист. Есть ощущение, что они пытаются загнать меня в определенное место.
Я не знаю, куда бежать, но останавливаться сейчас никак нельзя, это точно.
Они преследуют меня несколько минут подряд. Безжалостно обстреливают, по очереди соревнуясь в меткости. Погоня за живой мишенью доставляет им истинное удовольствие. Смеются, громко обсуждая свои успехи.
Оторвавшись от них, петляю, пробегая мимо деревьев так быстро, что пятки сверкают. Когда вижу частую черную решетку забора, мои надежды на то, чтобы выбраться к дороге мгновенно тают как лед на солнце. Дело в том, что кованое ограждение очень высокое, а на концах его находятся острые шпили. Даже если вскарабкаться наверх, перелезая, рискуешь распороть живот.
Пальцы обхватывают холодный металл, и я в отчаянии прислоняюсь к перекладинам лбом.
Думай, Алена. Думай.
Убегать дальше в лес — опасно. Рано или поздно территория владений Беркутовых закончится, а значит, меня загонят в угол. И выберусь ли я оттуда целой и невредимой — вообще под большим вопросом. Парни явно под чем-то. Да к тому же пьяные и навеселе. От них можно ожидать чего угодно. Недаром ведь они так открыто разглагольствуют о своей безнаказанности.
Сцепив зубы, которые уже начали стучать от холода, тихонько крадусь вдоль забора. Неожиданно меня ослепляет вспышка света. Фары. Машина. Это все-таки дорога! И она совсем рядом!
Кидаюсь к ограждению и просунув руки, начинаю размахивать ими, привлекая внимание, но к сожалению, автомобиль проезжает мимо, и мне остается только догадываться: люди действительно не увидели мой знак или решили сделать вид, что не видят…
Разочарование оседает пеплом в груди. Руки опускаются и хочется зарыдать. Зарыдать от бессилия и несправедливости.
Витя… зачем ты пошел на поводу у этих шакалов? Зачем выманил меня поздно вечером в подъезд? Что такого они тебе пообещали за это?
Закусив губу, лихорадочно соображаю. Допустим, родителей Беркута в доме нет, но что если там есть, к примеру, горничная или повар. А пост охраны? Там ведь тоже кто-то регулярно дежурит? Я слышала, как Ян отдавал кому-то команду, чтобы открыли ворота, когда мы въезжали на территорию. Вдруг они смогут помочь мне?
Цепляясь за призрачный шанс спасения, начинаю бежать в противоположном направлении. Пару минут спустя резко приседаю, замечая двоих парней, проходящих неподалеку. Они смеются и толкают друг друга. Слышу, как шипит рация. Видимо, таким образом они переговариваются между собой.
— Бондарь, ну что там у вас? — вещает рация голосом Абрамова.
— Ниче, тихо. Ща покурим и подтянемся к вам.
— Чет мы потеряли нашу обстрелянную лисичку. Гляньте по периметру, мало ли.
Черт. Пульс моментально подскакивает.
— Так птица лисичку то точно найдет, — хохочет Алексей. — Где он есть вообще кстати?
— Скоро будет.
— Ну добро…
Только Беркутова тут не хватало. Вот уж кто с удовольствием поиздевается надо мной.
Осторожно крадусь, стараясь ступать максимально бесшумно. Под ногой хрустит ветка, но на мое счастье, очень вовремя трещит рация, заглушая все остальные звуки вокруг.
В следующую секунду приходится фактически лечь на землю. Потому что парни, переговариваясь, на пару освещают фонарями местность.
Рядом раздается недовольное сопение. Удивленно распахиваю глаза. Да, так и есть, в лунном свете у основания дерева вижу очертания небольшого ежика. Шипит, сворачиваясь в клубок. Очевидно, я напугала его своим копошением.
— Лехач, а че это вообще за девка? — интересуется тот второй, которого я не знаю. Голос звучит совсем рядом, и мне становится не по себе.
— Да так… Знакомая.
— Ниче такая. Я бы ее трахнул.
Мороз по коже от его гадких слов.
— Притормози, Олежек. Днюха-то не у тебя, — забавляется Бондаренко. — Хотя Беркут скорее сожрет собственные носки, чем к ней прикоснется. Терпеть Лисицыну не может.
Они на пару смеются и бредут глубже в лес. Выходит, что все остальные тоже в той стороне? Эта мысль греет сердце. Вскакиваю на ноги и пускаюсь наутек. Мне нужно выбраться отсюда раньше, чем они осознают, что я решила вернуться назад.
От внезапного грохота в поднебесье, душа уходит в пятки. Лес шумит. Последних, не опавших листочков касаются первые капли дождя. Они падают на лицо, щекочут спину и руки, разбавляя и размазывая на коже цветную краску.