Жар заливает щеки. Не то, чтобы я никогда не видела парней с голым торсом.
«С таким — не видела» — замечает внутренний голос.
Просто… Ну не знаю. У этого все слишком хорошо. «Идеально даже наверное», — вспоминая его живот, к собственному стыду, думаю я.
Переминаюсь с ноги на ногу и чешу нос, раздраженный весьма приятным запахом. Кажется, начинается ад. Глаза вон уже слезятся. Долго в этой маленькой комнатушке, среди этих его благоухающих сказочными ароматами вещей я не продержусь.
— Ром, — томно мурлычет Вероника, пока сильные руки поглаживают ее спину, спускаются и беззастенчиво цепляют пальцами низ и без того короткого платья. — Можно я останусь?
Прямо почти умоляет, ну ничего себе! Кто это? Точно Ника?
В носу неожиданно щекочет. Сильно так, до невозможного! Мама дорогая! Еще секунда и я чихну! НЕТ НЕТ НЕТ! Терпи, терпи. Держись! Сейчас пройдет. Или не пройдет…
Я присаживаюсь на корточки и закрываю рот рукой.
В общем… Это происходит.
— Рооом, — подозрительно покосившись в сторону темной гардеробной, произносит Вероника.
Выражение ее лица разительно меняется. В какой-то момент мне кажется, что она смотрит прямо на меня. И он тоже…
В немой растерянности замираю. Н-да… ситуация.
— Ром, там в гардеробной кто-то есть? — наконец, отлепившись от него, изумленно спрашивает она.
Египетская сила! Как сказала бы бабушка Маша, большая поклонница сериала «Воронины».
А тем временем мое сердце начинает гулко биться о ребра…
Глава 12
Вероника, прищурившись, смотрит и смотрит…
В области солнечного сплетения закручивается вихрь. Сердце неистово лупит о грудину, и его стук отдается гулкой дробью в ушах. Не дыша, замираю словно статуя и жду неизбежного.
— Кого ты прячешь там в гардеробной?
— Девку в трусах, кого же еще! — обескураживает своим прямым ответом он.
От шока у меня приоткрывается рот и начинает дергаться глаз. Одурел совсем? Что ж так-то напрямую! Мешок с клапанами и кровью, гордо именуемый сердцем, по ощущениям в этот момент делает тройное сальто.
У Грановской комично вытягивается лицо. Пару секунд она молча хлопает ресницами, в недоумении глядя на своего парня-придурка
— Оочень смешно! — фыркает брезгливо.
Он хохочет.
— Дурак ты, Ром! — оплетает руками его шею.
Вышеупомянутый Беркутов возводит глаза к потолку.
А если бы она меня обнаружила? Представляю реакцию… хотелось бы увидеть озадаченность на ее разукрашенном лице. Правда, наверное, я бы услышала немало нелестных эпитетов в свой адрес. Задевает тот факт, что для этих людей я — вроде некачественного товара. Человек второго сорта. Пустое место.
Так захотелось выйти отсюда. Просто чтобы посмотреть на реакцию этой заносчивой стервы.
Я бы еще не раз прокрутила свой план, но внезапный грохот моментально выбивает из головы все мысли. Вероника рассерженно смотрит на источник шума. Эту комнату. А я, испуганно покосившись в их сторону, замечаю, как ходят желваки на лице ненавистного одноклассника. Очевидно, он решил, что я таким образом испытываю его терпение. Но в том то и дело, что это не я, честное слово!
— Миу!
Хоспаде…
Прямо передо мной появляется туша некоего странного существа, цепляющегося за благоухающие рубашки Беркутова. «Оно» издает утробные звуки и выглядит совершенно лысым. Я в ужасе выпучиваю глаза, но в мой мозг вовремя приходит осознание того, что это чудовище — всего лишь кот.
— Меееу, — повторяет оно, совсем неграциозно плюхнувшись на пол.
Котэ принимается усердно царапать дверь изнутри, а я, отойдя от первого шока, инстинктивно сдвигаюсь влево. Потому что слышу шаги. Дверь в мою темную комнатку приоткрывается, выпуская наружу толстого, истошно орущего сфинкса, и тут же захлопывается.
— Твой мерзкий кот доведет меня до белого колена! — возмущается Ника.
— Каления, — небрежно поправляет ее парень. Его голос близко, а значит это именно он подходил к двери. — Тебе пора. Анатолий давно уже ждет у входа.
— Ну Ром, можно я останусь у тебя? — подходит ближе, строит ему глазки, поглаживая пальчиками широкие плечи.
— Ник…
— Будет горячо, как ты любишь, обещаю, — с придыханием произносит точно какая-нибудь профессиональная порноактриса.