Следующий в списке — Ян Абрамов. Крайне неприятный и опасный тип. Это если выразиться помягче. На деле — конченый отморозок, замешанный в столь грязных вещах, что даже рассказывать стыдно. В том году, например, по его милости наша новенькая одноклассница Даша, неожиданно стала звездой ютуба. Звездой, с очень сомнительной репутацией, чтоб вы понимали.
А последний…
Я все же поднимаю взгляд и хмуро смотрю в сторону высокого, темноволосого парня, на котором в данный момент активно виснут пятьдесят пять килограммов тюнингованой королевы красоты.
Эти двое весьма откровенно целуются. На лицах такое удовольствие, что становится почти противно. Пожалуй, я чего-то не понимаю, но как может нравиться чужой язык, хозяйничающий у тебя во рту! Да к тому же такая зверская антигигиена! Вот вы знали, что исследование микробиологов из Нидерландов показало, что во время десятисекундного поцелуя происходит обмен 80 миллионами бактерий! Это ж представить невозможно, не то что допустить!
Нет, не подумайте. Я целовалась. Один раз правда, но все же. В далеком восьмом классе, и виной тому инциденту послужил неожиданный поступок ботаника-одноклассника (кто бы ожидал!). Я его учебником геометрии (тем самым, который толстенький и рассчитан на программу 7–9 классов) за это по дурной головушке приложила тогда неслабо.
Вовочка в ответ заблеял и робко заявил, что просто хотел потренироваться, прежде чем подходить к объекту воздыхания — молоденькой учительнице литературы.
Гений убогий! Нашел тренажер!
Возвращаясь к теме поцелуя… Мне не понравилось. От слова совсем. Так себе впечатления! Мокро и мерзко, вот и все, что могу сказать.
Взгляд снова невольно уползает в сторону целующихся. Вероника гладит наманикюренными пальчиками сильную шею парня и призывно выгибается. Его рука уже давно находится гораздо ниже ее талии.
Увы, стеснение — чувство, чуждое им обоим.
— Беркут, ну заканчивайте, у меня уже пожар в трусах, — как всегда в своем духе похабно шутит Бондаренко.
Тот в ответ лениво отодвигает от себя Грановскую, ухмыляется и здоровается за руку с верзилой Пилюгиным.
Итак, Беркут… Он же Роман Беркутов. Сын крупного бизнесмена и нефтяного магната Сергея Беркутова, чье состояние оценивается неприличным количеством нулей.
Самоуверенный, наглый и высокомерный мажор. Циничный потребитель, не привыкший слышать слово «нет». Человек, не ведающий о том, что такое границы и мораль. Кладезь пороков, если не вдаваться в подробности. Если честно, его недостатки я могу перечислять до конца урока…
— Лисицына, — слышу я его голос, непроизвольно вздрагивая всем телом. Его обращение ко мне — априори сигнал к тому, что ничего хорошего не жди…
Боже, как же было прекрасно летом и как же не хотелось возвращаться в этот кошмар! Очень радует тот факт, что класс на этот раз выпускной.
— Чего тебе? — затравленно спрашиваю, с опаской глядя в его сторону.
Рукава белоснежной, брендовой рубашки нарочито небрежно закатаны до локтей, на запястье блестят дорогие часы, туфли начищены до зеркального состояния.
Даже такие, как Он, вынуждены следовать уставу гимназии и придерживаться в стенах учебного заведения классики. У нас у девочек и вовсе с этим строго. Однако и тут «поцелованные в пятую точку самой судьбой» умудряются пускать пыль в глаза.
Но вернемся от девочек к мальчикам. Точнее, к одному конкретному представителю мужского пола.
Беркут стоит, оперевшись о парту. Поза максимально непринужденная и расслабленная. А чего, собственно, напрягаться, если жизнь твоя точно сахарная вата: сладкая, легкая и воздушная…
— Выиграла вчера, говорят? — издалека начинает он, ловко перебирая пальцами тонкий айфон последней модели.
Я вскидываю бровь, уже готовая к очередной гадости.
— Циркуль сказала, — поясняет он, осматривая меня с ног до головы. Будто кипятком обдавая.
Плевать…
Циркуль, чтоб вы понимали, — это наш учитель математики и по совместительству классный руководитель Элеонора Андреевна Пельш. Она хромает, к сожалению, и, поворачиваясь, описывает некий круг ногой. Потому они и прозвали ее циркулем. Считают, что это смешно…
— Мы тут с ребятами посовещались, — тянет он, отталкиваясь от парты. Забирает что-то у Абрамова и медленно направляется в мою сторону. — И решили поздравить тебя. От лица всего класса.