Бернард пытается оправдаться тем, что местность оцеплена и начаты поиски, но Санна не слушает его. Она знает, что уже слишком поздно, что он уже сбежал, и посылает Бернарду злобный взгляд, под напором которого он пятится к дверям. Боль пронзает затылок. Очень медленно в памяти всплывает какая-то деталь. Предмет, который упал на пол.
Санна бросается на землю и начинает ползать, шаря руками в пыли и грязи на полу.
– Что ты за фигню творишь? – спрашивает Эйр.
– Он что-то уронил. Оно блеснуло.
– Если бы это был нож, мы бы его не пропустили, – отвечает Эйр.
– Нет, не такое большое. Меньше, что-то типа колечка для ключей или вроде того. – Она ранит ладони о неровный дощатый пол. Грязь и пыль въедаются в кожу. Дойдя до самой двери и так ничего и не отыскав, она начинает думать, что возможно ошиблась. Санна уже почти встает на ноги, когда вдруг замечает несколько старых газет, которые торчат из-под одного из стеллажей, страницы трепещут от сквозняка, который создает приоткрытая дверь.
– Перчатки, – взволнованно произносит Санна.
Потом протягивает руку к лежащему рядом со стеллажом предмету, подцепляет его и выуживает на свет.
Это украшение. Золотая цепочка с тремя подвесками в форме крохотных плоских сердечек. Они тоже из золота, чуть шероховатые, так что свет мягко поигрывает, отражаясь от рифленой поверхности. В ней чувствуется какая-то невинность, а когда Санна выпускает цепочку так, чтобы она свисала у нее в пальцах, становится очевидно, что она очень короткая.
– Она детская, – произносит Санна.
На часах ровно десять утра, когда вывеска ювелирного магазина загорается мягким светом и зарешеченная дверь отпирается изнутри. Санна и Эйр стоят и дрожат снаружи.
Дверь им открывает владелица магазина. Она узнает клеймо на украшении сразу же, как только Санна вынимает цепочку из пакета для вещдоков и кладет на прилавок. Хозяйка магазина берет несколько папок, туго набитых бланками заказов, и начинает перелистывать.
Эйр смотрит по сторонам, разглядывая эксклюзивный бутик. Целая стойка увешана поблескивающими кольцами, ожерельями и браслетами, копирующими исторические украшения. Она видела уличных торговцев в центре, которые торговали подобными вещицами, и понимает, что это все реплики местных украшений, археологических находок.
– Что ж, посмотрим, – бормочет владелица магазина. – Я помню эту цепочку.
Она достает заполненный от руки формуляр.
– Оплату производили наличными. Выглядеть это должно было вот так.
Она переворачивает формуляр и показывает Санне прикрепленную с обратной его стороны вырезку из журнала. На ней Джоди Фостер в образе Айрис из фильма «Таксист». Айрис лет одиннадцать-двенадцать. Она сильно накрашена, волнистые волосы выбиваются из-под широкополой белой панамки. Блузка с рисунком из крупных красных цветов завязана узлом на талии, коротенькие красные шорты опоясаны белым ремнем с заклепками. В руке актриса держит желтые очки от солнца. На шее у нее точно такая же цепочка с тремя сердечками.
– Кто ее заказал? – спрашивает Эйр.
Владелица магазина углубляется в свои записи.
– Странно, имени у меня тут не указано.
Она колеблется некоторое время, потом поднимает взгляд и произносит:
– Простите, но я не могу справиться со своим любопытством. Что-то, наверное, произошло, раз вы здесь и украшение упаковано как улика?
Санна улыбается ей милой дежурной улыбкой и обменивается с Эйр быстрым взглядом.
– Вы можете описать того, кто делал заказ? – спрашивает она. – Давно это было?
Женщина недовольно вздыхает и вновь возвращается к своим записям.
– Судя по дате, это было три года назад. Я мало что помню. Только что мы получили это фото. Девочка, для которой заказывали украшение, очень любила этот фильм. Кажется, ей тогда исполнялось двенадцать лет.
Булыжная мостовая перед магазином блестит от дождя, в воздухе пахнет дизелем. Фургончик доставки стоит перед пивной по соседству с магазином, не глуша мотор.
– Ты этот фильм, «Таксист», смотрела? – спрашивает Эйр.
Санна отвечает кивком.
– Я тоже. Тогда ты в курсе, что та девочка в фильме, она…
– Проститутка.
– По-твоему, это ничего не значит?
Санна пожимает плечами.
– А у тебя разве не было в детстве героев из фильмов, на которых хотелось быть похожей? Так же выглядеть, разговаривать? Например, потому что они увереннее или потому что одеваются, как тебе бы хоте-лось?
– Ну хорошо, – отвечает Эйр, подняв руку, чтобы прервать Санну. – Я понимаю, что ты хочешь сказать. И все-таки тебе не кажется немного неправдоподобным, чтобы «Таксист» был любимым фильмом у какой-нибудь малолетки? В смысле, там же сплошной жесткач, да и он древний как хрен знает что, годов семидесятых…