Понятно же, что, если я сразу продемонстрирую свое несогласие с их планами, церемониться ублюдки не станут. Я не то, что с троими не справлюсь, тут и одного выше крыши. Мне даже приемы самообороны не помогут, если только не получится сразить их гранд-батманом.
— Отвезти тебя к хорошим людям. Поговорить с тобой хотят,
По спине катится холодный пот.
— А почему хорошие люди сами не приехали? — дрожащим голосом спрашиваю я. Все, дальше мне отступать некуда: я, как и позапрошлой ночью, оказываюсь в тупичке на парковке. Между мной и подонками около пяти метров.
— Много чести за тобой кататься. Давай-ка, прыгай в тачку. Сказано же тебе: пойдешь сама и все от души добровольно отработаешь, и тебя не изуродуют.
— Я никуда с вами не поеду, — я приготовилась кричать. Вдруг кто-нибудь меня услышит и придет на помощь.
— Раз по-хорошему не хочешь, значит, поедешь по-плохому. Мы не возражаем, нам за хлопоты положены бонусы. И мне страсть как хочется научить тебя послушанию. Только вот люди мы простые, этикетам не обученные. Так что пеняй на себя.
— Исправить ситуацию с этикетом я вам помогу, — раздается за моей спиной голос со знакомой хрипотцой, только даже, когда его обладатель был на меня зол, я не слышала в нем такой явной угрозы.
Ублюдки, присмотревшись к фигуре позади меня, сбавляют тон до вполне приемлемого:
— Мы знаем, с кем нельзя ссориться, и не нарываться пришли, вон, за подружкой приехали, а она блажит. Сейчас решим все по-семейному, и сразу станет тихо.
Прозвучало это вполне миролюбиво.
Я оглядываюсь, Макс стоит на крыльце в своем спортивном костюме. Очевидно, он собирался на пробежку, когда застал наш милый междусобойчик.
Вспомнив, какого он мнения обо мне, я пугаюсь, что сосед поверит этим уродам. А еще они, видимо, что-то знают про Макса, раз не спешат с ним препираться. Небось все они из одной-шайки лейки! Мысль ничем не подкрепленная и не справедливая, но мне так страшно, что я не могу рассуждать логически. Из моих глаз катятся слезы.
— Мне кажется, что эта девочка вас знать не знает, и для вас она слишком хороша, — отрезает Макс.
По лицам видно, что слова эти парням не по нраву, но они это проглатывают. Удивительно, их трое — с водителем четверо, здоровые бугаи, но перечить Максу они не решаются.
— Наше дело маленькое, сказали привезти — мы привозим, — пожимает плечами тот, что с удавкой.
— И кто же это такой смелый распоряжается в моем дворе? Можно сказать, у меня дома?
Второй хмырь даже немного бледнеет.
— Комолов, но мы не знали, что помешаем. Возле дома своего она не появляется, а после работы мы ее до сюда проводили.
— Комолов-младший? — с холодной безэмоциальностью уточнет Макс.
Я смотрю на него во все глаза. Ничего себе, я понятия не имею, зачем им понадобилась, а он интригу за пять минут раскрывает.
Бандиты утвердительно кивают.
— В общем так, — ровно и спокойно подытоживает Макс. — Уматывайте по добру по здорову. Девчонку не трогать. Головы отверну: слово Лютого. И чтоб я вас здесь больше не видел. А если сопляк начнет выступать, то напомните ему, что руки у него две. Где одна сломалась, там и вторая. Мне не сложно.
Глава 11. Таинственность и борщ
Двое рядом со мной, возможно, еще готовы отстаивать свое право забрать меня, но стоящий на стреме принимает другое решение. Он отлепляется от стены, которую подпирает.
— Мужики, айда отсюда.
— Ты чего? — оборачивается к нему хрен с удавкой. — Чай, сейчас договоримся. Не выполним задание, нас Комолыш по головке не погладит. Он и так сейчас нервный.
— Пошли, говорю. Это девочка Лютого. На такое я не подписывался. В городе особо дураков нет переходить Лютому дорогу. А те, которые рискнут… У тех уровень не чета нашему.
Его оппоненту приходится прислушаться. Он зло сплевывает на землю, сматывает удавку, убирает ее в карман и возвращается к машине. Напоследок он бросает на меня многообещающий взгляд. Второй напарник молча следует за первым.
Не веря, что все обошлось, смотрю, как авто трогается с места, разворачивается и покидает двор.
Переполненная благодарностью поворачиваюсь к Максу.
Он на меня не смотрит: готовясь к пробежке, надевает беспроводные наушники и что-то тыкает в телефоне. И меня полностью игнорирует, словно меня тут нет.
— Спасибо, — робко начинаю я.
Он все-таки обращает на меня внимание.
— Спасибо, что не прошел мимо.
Он приподнимает брови.
— А ты, я смотрю, по-прежнему выбираешь дурную компанию. И по-прежнему держишь меня за подлеца.
Макс теряет ко мне интерес, легко сбегает по ступенькам и через пару минут скрывается из вида.