– Здравствуйте, Григорий Михайлович! Как приятно вас видеть! Боже! Какой шикарный букет! Спасибо… Ну что же вы в дверях стоите? Проходите… Пётр! Иди скорее сюда! Посмотри, кто к нам пришёл!
– О! Какой дорогой гость к нам зашёл! – послышался такой же старательно-восторженный голос отца. – Проходи-проходи. Ты по делу или как?
– Я по дружбе решил зайти на огонёк, чайку с вами попить, – отвечал приятный баритон Григория.
– Замечательно! Мы всегда тебе, Григорий, рады, – уже более искренне ответил ему Пётр. – Танюша, ну-ка сообрази нам поскорее на стол. Пойдём, Григорий, поужинай с нами.
После этого голоса стихли, видно, все ушли в гостиную. Варя протанцевала до окна, плюхнулась в кресло и, еле сдерживая лукавую улыбку, открыла книгу и изобразила на лице сосредоточенный вид. И вовремя, потому что дверь её комнаты открылась и вошла мама.
– Варвара, к нам в гости пришёл Григорий. Отец велел тебя позвать. Посиди с нами, поужинай.
Варя нехотя оторвала взгляд от книжки и, как бы опомнившись, посмотрела на часы и вскочила с кресла.
– Ой! Уже пять часов?! Мамочка, извини, но я не могу с вами поужинать! Я ухожу.
– Останься, дочка, посиди с нами. Ты же знаешь, этот Григорий нам враг. Я боюсь, как бы скандала не было. А ты своим присутствием не допустишь этого, потому что Григорий к тебе хорошо относится.
– Мамочка, но я действительно не могу. Я договорилась с друзьями пойти в кино. Они уже и билеты наверняка купили… Ой, я уже так сильно опаздываю!
Варя стала спешно одеваться. Но Татьяна Ивановна, зная характер дочери, с подозрением смотрела на этот спектакль.
– Ты идёшь в кино? С кем? Варя, только не обманывай меня!
– Мам, я правду говорю. Я иду в кино с мальчиком Сашей и с его сестрой Мариной. Они хорошие ребята, не переживай… Мамочка, честное комсомольское, я не вру! – Варя спокойно выдержала пристальный взгляд матери.
– Да? Ну ладно, иди, но только не допоздна, как в прошлый раз.
– Не переживай, мамуль, я ненадолго, – она чмокнула мать в щёку и поспешила в коридор.
Проходя мимо открытой двери гостиной, Варя бросила надменный взгляд на Григория. Она увидела, как его глаза сузились от злости. Варя торжествовала.
В прихожей Варя застёгивала плащ перед зеркалом, когда в дверях появился Григорий.
– Куда же ты уходишь? Ты ведь меня сама в гости пригласила…
– Я?! – постаралась она сделать невинно-удивлённое лицо. – Вы что, дядя Григорий, девушке неприлично самой в гости мужчину приглашать. Вы меня с кем-то из ваших дам перепутали. К тому же я сегодня уже договорилась со своим ухажёром в кино пойти. Так что извините, никак не смогу с вами посидеть…
Варя, с усмешкой глядя ему в глаза, взяла сумочку, подошла к двери и вдруг обернулась.
– Желаю вам приятно провести вечер. Прощайте! – проворковала девушка и вышла из квартиры.
Григорий недобро посмотрел на захлопнувшуюся дверь, за которой скрылась Варя. На лице его от злости заходили желваки.
Уже почти час Григорий сидел с хозяевами за столом. Был уже съеден винегрет и гуляш, а также немало выпито вина. Но разговор всё не клеился. Не о чем было разговаривать с этим гостем. Напряжённые лица всех присутствующих неумело скрывали скуку и желание поскорее закончить ужин и разойтись.
– Я вот что думаю, Пётр: хватит нам с тобой враждовать, – неожиданно сказал Григорий. – А? Как ты считаешь?
– Дело говоришь! – Пётр оживился и даже приобнял гостя за плечи. – Давно пора нам с тобой, Гриша, подружиться. Всем от этого только польза будет! А давайте выпьем за это шампанское! Ну-ка, Танюша, неси его сюда. Такое дело надо шампанским отметить! И деликатесы доставай, не жадничай.
Татьяна Ивановна радостно засуетилась, взяла из бара бутылку шампанского, поставила на стол бокалы, принесла в хрустальных вазочках чёрную и красную икру, открыла дефицитные банки с печенью трески и крабовым мясом, порезала балык.
Наконец шампанское разлито, все подняли бокалы.
– За дружбу! – провозгласил Григорий.
– За крепкую и нерушимую дружбу! – поддержал Пётр.
– Правильно, пора уж вам помириться, пока не поубивали друг друга, – ляпнула Татьяна Ивановна и испуганно посмотрела на мужа. – Ой! Извините, если я что-то не то сказала.
Но Пётр был в хорошем настроении и поэтому не нагрубил ей. Все встали, чокнулись бокалами и выпили шампанское. Иннокентий не отставал от взрослых и тоже опустошил свой бокал. Григорий обвёл взглядом благостные улыбки на лицах присутствующих и, наконец, сказал то, ради чего он так долго здесь высиживал: