– Посмотрим? – спросил Борис Ефимович, отложив пульт в сторону.
– Всех девушек привезли в отделение милиции и зарегистрировали. Им грозит штраф… – продолжала рассказывать диктор.
На экране появились серые стены, по всей видимости, отделения милиции и молодые девушки с распущенными волосами и ярким макияжем, в коротких юбках. Многие из них пытались закрыть лицо руками, одеждой или волосами. Тут камера крупным планом взяла… Яну Цветкову, сидящую на стуле, закинув ногу на ногу, и возмущенно что-то говорящую.
– Некоторые девушки находились под действием алкоголя и попались в первый раз, – прокомментировала эту картинку диктор.
Камера снова и снова показывала Яну – видимо, она приглянулась оператору, тем более что эта задержанная не закрывала лица. В гостиной повисла напряженная тишина. С чашкой кофе и пачкой печенья на подносе вошла Агриппина Павловна.
– Я плохо вижу, выжил из ума – или там и правда… Яночка? – забормотал Борис Ефимович, шуря подслеповатые глаза.
Чашка кофе соскользнула с подноса и разбилась вдребезги, на светлом ковре появились темные-коричневые пятна. Агриппина Павловна схватилась за сердце.
– Это Яна, – дрогнувшим голосом подтвердил заморский друг, заметно стушевавшись.
– «Итак, – снова заговорил диктор, – сегодня в номере вы видели: задержана на подступах к Москве партия героина из Таджикистана; пойман вор-рецидивист, два года находившийся в розыске; успешно прошла операция Химкинского отделения милиции по задержанию проституток, стоящих на Ленинградском шоссе». – И в заключение снова замелькали кадры хроники, в основном – крупные планы Яны с криво намазанным ртом, недоуменно смотрящей в камеру. Затем пошла красочная и глупая реклама про детское питание.
Борис Ефимович метнулся к пульту и выключил телевизор, словно боясь того, что он еще может показать, и виновато посмотрел на бледного Карла. Агриппина Павловна наконец-таки оторвалась от косяка и, приблизившись к ним, села на диван, прикрыв колени пустым подносом.
– Какой ужас! Из дома она выходила вполне нормальная. Правда, не сказала, куда собралась… Да уж, неплохой метод лечения депрессии… Она что, с ума сошла? Главное, чтобы Вовочка не увидел свою маму и Ричард не расстроился бы.
Карл сидел как каменное изваяние, на нем, можно сказать, не было лица.
– Что ты такое говоришь? – зашипел на жену Борис Ефимович. – Только и думаешь о своем Ричарде! Посмотри на человека – он белый как мел! Коньячку?
– Грамм сто, пожалуйста, – выдавил Карл.
Борис Ефимович с большой для него скоростью, прихрамывая, побежал к себе в комнату и вернулся с уже початой бутылкой коньяка и тремя рюмками.
– Давайте выпьем! А то нас сейчас удар хватит! – быстро разлив коньяк по рюмкам, произнес он, и все трое, не чокаясь, опрокинули горячительный напиток внутрь своего организма.
Агриппина Павловна закашлялась, а потом вдруг зарыдала, кинувшись на плечо Карлу.
– Что же такое происходит? Что еще за позор на нашу голову?
Карл обнял Агриппину Павловну за плечи и произнес спокойным голосом:
– Не нервничайте. Я уверен, что всему есть разумное объяснение. Сейчас я поеду в то отделение милиции и проясню обстановку.
– Точно! Тут какое-то недоразумение! – ухватился за эту мысль Борис Ефимович, как за соломинку. – Яночка уже столько раз попадала в нелепые ситуации! Наверное, произошла очередная глупая история.
Агриппина Павловна оторвалась от приятно пахнущего плеча князя и хлопнула себя по лбу со страшным звоном.
– Вот я идиотка! Как же сразу-то не догадалась? Я просто растерялась, увидев Яну в такой компании! Ей же недавно звонила Люся, а я случайно стала свидетельницей их разговора! – выпалила домоправительница, переводя дух.
Мужчины все обратились в слух, уж очень им хотелось найти уважительную причину странной ситуации, в которой оказалась Яна. Они даже не обратили внимания на интересный факт: как это можно случайно стать свидетелем чужого телефонного разговора?
– Ну так вот! Ее мать просила найти какую-то проститутку и помочь ей. Вроде как она дочка ее давнишней подруги! – выпалила Агриппина Павловна, обмахиваясь подносом, как веером.
– Так это все и объясняет! – облегченно вздохнул Борис Ефимович. – Яна поехала ее искать и попала вместе с девицами в милицию.
Нормальный цвет лица постепенно начал возвращаться к Карлу. Агриппина Павловна с долей жалости посмотрела на него.
– Хорошо, что выпили, профилактика инсульта проведена… Я вот только одного не понимаю: где она успела так напиться? Из дома выходила совершенно трезвой, фактически сутки ничего не ела. А тут глаза сфокусировать не может…
– Да мало ли где! – замахал руками Борис Ефимович.
– Прости, господи, проститутки ей, что ли, налили? – продолжала гнуть свою линию домоправительница, но, заметив, что князь снова начинает бледнеть, спохватилась: – Ладно, пойду сделаю вам мой фирменный воздушный омлет с беконом, помидорами и тертым сыром. А как вы хотели? Русские женщины, они такие! Очень душевные и отзывчивые! И в огонь, и в воду пойдут за другого человека! Вот и Яна наша снова пострадала. А если хотите жить спокойно, оставьте Яну в покое и женитесь на какой-нибудь принцессе! А уж мой мальчик Ричард, человек русской закалки, как-нибудь выдержит ее несносный характер.
Агриппина Павловна выдала все это и удалилась на кухню с гордо поднятой головой, бормоча себе под нос:
– Интересно, передачу еще будут повторять ночью или в сводке за неделю? Что бы мне такое придумать, если ее увидит кто-нибудь из моих подруг-сплетниц?
Словно в подтверждение ее слов, раздался телефонный звонок.
– Алло? – взяла трубку Агриппина Павловна. – Это ты, Маруся… – Лицо домоправительницы скривилось в недовольной гримасе. – Новости? Нет, не смотрела… Что ты говоришь? Яна? Ну что ж, не удивительно… – Голос ее звучал почти безразлично. – Она сейчас снова подрабатывает в детективном агентстве… Да, и была внедрена в ряды этих… ну, проституток… Нет, вовсе она не оригинально переживает развод, а была на задании. Не веришь? А зачем тогда звонишь?! – Дама в сердцах швырнула трубку. – Чертовка! Яна Цветкова на панели, сенсация квартала… Дура! Ох, Карл, не смотрите так на меня! Вы приехали очень некстати. Вернее сказать, принесла вас нелегкая.
Снова зазвонил телефон, и Агриппина Павловна нещадно выдрала телефонный шнур из розетки.
– Все! Нет нас! А ездить вам позориться никуда не надо. Тоже мне, продолжение фильма «Красотка»… Если наши догадки верны, милиционеры во всем разберутся и отпустят нашу красавицу!
Агриппина Павловна пошла на кухню греметь кастрюлями и противнями, а Борис Ефимович, уже боясь включать телевизор, предложил Карлу сыграть в подкидного дурака. Князь, заинтересованный доселе неизвестной ему игрой, согласился.
Яна открыла дверь своим ключом и тихо прошла в квартиру, скинув обувь в коридоре. В комнате она оказалась как раз в тот момент, когда Борис Ефимович радостно кричал: «Четвертый раз дурак!» и отвешивал чешскому князю щелбан.
– Вы что тут, совсем с ума посходили? – оторопела Яна, не сразу заметив, что мужчины просто играют в карты. Хмель из нее уже выветрился.
Карл встал и пошел к ней навстречу, раскрывая объятия.
– Добрый вечер, котенок!
– Здравствуй, дорогой! – Яна нырнула в его широкие объятия, и они поцеловались.
– Я очень скучал. Мы не виделись уже давно, – сказал Карл, потирая красный лоб. Видимо, Борис Ефимович хорошо играл в дурака на щелбаны.
– Всего три недели, всего три недели! – ответила Яна.
– И ты говоришь «всего»? Я каждый день скучал, и для меня эти дни тянулись ужасно долго.
Яна плюхнулась на диван, вытянув длинные ноги.
– Как я устала!
Агриппина Павловна заглянула в комнату.
– Здравствуй, дитя мое! Надеюсь, ты объяснишь всем нам, что означает твой дебют в теленовостях?