Слов не хватало. Мы смс-ились и общались голосом по несколько часов в день. Нас переполнял восторг по поводу обретения нового чувства. Мы рисовали друг другу радужные картины того, какой будет наша интимная близость, и с каким упоением мы отдадимся взаимным ласкам.
Я был в восторге от Ларисы. Меня умиляла ее наивность в вопросах секса (у нее за всю жизнь был один-единственный мужчина - ее бывший муж, от которого имела дочку-школьницу), ее словесное стеснение (мы пользовались эвфемизмами «мальчик» и «девочка» для обозначения половых органов, иные термины ей казались слишком грубыми для настоящих любовных чувств), ее самая заветная фантазия (походить в мужской рубашке на голое тело перед сексом и избавиться от нее уже в процессе), ее безоговорочная готовность изведать оральный и анальный секс с любимым (даже осознавая, что может быть неприятно или больно с непривычки).
И я знал, что все это не пустые слова. И если она на что-то нацелена, то обязательно сделает. Примером тому было место ее работы. Лариса работала преподавательницей французского языка в Чукотском Университете, и готовила диссертацию об отличиях произношения от написания в средние века и в новое время.
Абсурдно? Не вообще, а конкретно там и тогда. Возможно. Но, тем не менее, она каждое утро выходила из теткиной квартиры (она жила у тети в Анадыре, а ее дочка - с бабушкой и дедушкой в Ларисином родительском доме в селе), ждала автобус (если повезет) или шла пешком (если не повезет), но в назначенный час она стояла у кафедры и читала 2-3 (иногда 5) студентам очередную лекцию, а после обеда вчитывалась в фолианты пыльных книг и иногда звонила старому профессору-еврею, единственному оставшемуся на Чукотке иудею, специалисту-знатоку старо-французского, которого власти оберегали от погромов патриотически настроенной молодежи, чтобы иметь возможность показать по аляскинским, японским, южнокорейским телеканалам свою широту взглядов и терпимость к инородцам.
И в один ненастный день поздней осени, уговорив стражей с противоположных сторон пограничной реки кого словесно, а кого и материально, я перешел пешком мост через Кайлаб, прошагал еще полчаса до заброшенной автозаправки, и сел в дребезжащий рейсовый автобус маршрута Улан-Удэ - Анадырь.
В тот год зима запоздала с визитом на Крайний Север Дальнего Востока. Снега почти не было, бесконечно тянулась унылая тундра, чахлые кустарники, и лил нудный, непрестанный, угрюмый дождь. Иногда вдали виднелись сожженные красноармейцами села, а иногда и косые Андреевские кресты, на которых белочукчи устраивали «карбышевку» попавшим в плен первым. С одной стороны, был контраст с моим радостным настроением - ведь я ехал на встречу с желанной и любимой женщиной. С другой - я не знал, доеду ли вообще живым, встречусь ли с ней и вернусь ли обратно: я добровольно шагнул в пасть ледяного дракона, и в его воле было проглотить меня сразу, или потом, или же выпустить меня невредимым, дивясь безрассудной отваге смельчака, осмелившегося въехать в Страну Ночи без поддержки истребительных батальонов и без связей с шаманско-охотничьими кругами.
Унылая пелена серого дня без солнца сменилась вскоре тоскливой тьмой полярной ночи, когда автобус пересек Полярный Круг, и в такой же темноте поздней ночью я ступил на чукотскую землю. Старый таксист довез за приемлемую сумму до ближайшей гостиницы, хвастаясь по пути, каким он был хорошим охотником в свое время, и как белый снег тундры в итоге выжег глаза и почти ослепил его, вынудив стать шофером в грязном городе, где нечем дышать.
- Я доехал, Лариса! - звоню ей. И она берет трубу моментально, видимо ждала моего звонка, не ложилась спать, хотя уже почти два часа ночи. - Я в гостинице «Белый песец», но она мне не нравится: и постояльцы подозрительные, и номер без удобств. Ты позвони мне утром пораньше, разбуди в семь, начале восьмого, я поеду в гостиницу «Черный соболь», может там будет лучше.
- Хорошо, обязательно позвоню! Ты нормально доехал, никаких проблем не возникло? - так приятно слышать заботу и искреннее волнение в ее словах.
- Абсолютно никаких, - заверяю я ее, не рассказывая никаких подробностей проверок на дорогах, тем более они благополучно улажены. - Главное, чтоб ты завтра в 9 утра смогла прийти ко мне.
- В 9 никак, милый. Я на 9 записалась к парикмахерше. Ты же хочешь видеть свою Ларису красивой?
- Моя Лариса красива всегда и везде.