– Ну как же так? Это же опасно! Это не шутки! – всполошилась бабушка.
– А никто про шутки и не говорит. Все будет хорошо, бабуль, не волнуйся. Вот он меня на дачу отправил, потому что видит, что я тоже переживаю за него, боюсь. А ему надо сейчас просто палец вылечить и от бешенства проколоться. Хотя он уверен, что бешенства у нее нет, по внешним признакам по крайней мере.
– Если бешенство, их ведь сразу уничтожают? – спросила Маруся.
– Давай пока не будем об этом. Федя уверен, что завтра сможет с кошкой договориться. И все будет тогда понятно. Обследуют, диагноз поставят. Я вам все расскажу.
– Ох, грехи наши тяжкие. Каждый день сюрпризы, – пожаловалась бабушка, – Теперь вот за Федю еще бояться…
– А неужели ты боишься, бабуль? – поразилась Маруся.
Бабушка всегда выглядела такой уверенной и спокойной, что казалось, страх ей неведом.
– Боюсь, – спокойно ответила бабушка. – Больше всего боюсь кого-то из близких потерять. Боюсь пережить кого-то из любимых. Потому что это неправильно и несправедливо. Молюсь о вас всех, о том, чтоб здоровые были. Остальное – беситесь, как хотите.
– А мы разве бесимся? – удивилась Алька.
– А то нет? Каждый по-своему. Со своими закидонами. Вон папа твой: зачем он при жене и двух детях по горам шастает? Альпинизм – это риск для жизни ежеминутный. Покоряет горные вершины, а мама твоя изводится. И я вместе с ней.
– Не надо, бабуль! Все будет хорошо! Главное – о плохом не думать, – встревожилась Маруся.
В сердце ее многие годы жил страх за мужа. Она научилась с ним договариваться, справляться. Самое важное было: молчать и думать только о хорошем. Они обо всем договорились перед свадьбой. Маруся знала, что ее любимый не представляет себе жизнь без покорения вершин, без экстремальных путешествий. И без нее, Маруси, тоже не представляет. Но, зная себя, Саша честно предупредил, что не сможет вынести монотонное существование по формуле «работа – дом» больше трех месяцев. Да, он тогда готовился к защите кандидатской, да, он преподавал в университете, да, он был однолюбом, мечтающим прожить со своей избранницей всю оставшуюся жизнь. И при этом силу свою он черпал в опасных восхождениях. И про жизнь понимал там же. Он говорил про риск, нешуточный, настоящий риск, от которого отказаться не сможет, даже если сейчас она попытается заставить его отречься от гор. Он просил только об одном: понять его и принять их будущую жизнь именно такой, со всеми ее сложностями.
– Я не пью, не курю, у меня отличные профессиональные перспективы. Но раз в несколько месяцев я буду покидать тебя ради путешествий. Ты принимаешь меня? Ты согласна?
– Я постараюсь все принять, я люблю тебя, – пообещала тогда Маруся.
Она и принимала, и старалась привыкнуть, молилась о нем, заставляя себя не мучиться страхом за его жизнь. Но не всегда это давалось легко. Бывало, в голову лезли рассказы о Черном Альпинисте, которыми развлекал ее Саша в первые дни их знакомства.
Маруся, знавшая кучу всяких страшилок и всегда смеявшаяся над «черной рукой, идущей по вашему городу», была тогда почему-то очень напугана. Призрак Черного Альпиниста когда-то был человеком, погибшим в горах при странных обстоятельствах. Обстоятельства эти в разных легендах звучали по-разному. Одна история повествовала о двух друзьях, совершавших восхождение. Они оба были влюблены в одну девушку. Они шли в связке, и один из них сорвался, а другой перерезал соединявший их канат. Несчастный соперник разбился в пропасти. Тело его так и не было найдено. Но вскоре после этого выжившему альпинисту явился тот, кто погиб по его вине. Он был в черном, лица не различить, но живой сразу понял, что обречен. Нашли его утром неподалеку от палатки, где он устроился на ночлег. Следов насилия обнаружено не было. Но все шептались о Черном Альпинисте и о том, что в горы можно идти только с чистым сердцем.
В другой легенде речь шла о целой группе альпинистов, которые во время восхождения постоянно ссорились между собой и гибли один за другим. Самый сильный и справедливый из них все время пытался примирить ссорящихся, но ему это не удавалось. Наконец он остался в живых один, но прожил недолго: на той высоте, на которую они забрались, выжить в одиночку было бы равноценно чуду. Получилось, что погубили всех ссоры и неумение примириться. А потом… Потом стал в тех местах появляться призрак Черного Альпиниста, который забирал с собой тех, кто не умел сосуществовать с товарищами в мире.
Все настоящие альпинисты, сильные и мужественные люди, привыкшие полагаться на себя, почему-то по-детски верили в существование этого зловещего призрака и опасались даже лишний раз говорить о нем, чтобы не накликать беду. И Маруся изо всех сил старалась не вспоминать о нем, не думать. И не бояться.
Муж ни в чем не отступил от обещанного: в тридцать пять защитил докторскую, стал профессором, видным специалистом в своей области. И путешествовал регулярно и неуклонно.
Иногда Маруся думала, что, может быть, именно из-за его путешествий и сохранялась свежесть их чувств? Она так и чувствовала себя влюбленной в мужа, все эти пятнадцать лет, прошедшие со дня их свадьбы.
– Не надо, бабуль! Ты же знаешь…
– Не будем, не будем, Марусенька! Вырвалось, прости. Ну что? Четыре мужика мы насчитали. Дай им Бог здоровья. Через пару недель, надеюсь, вернутся ваши родители с Андрейкой из Испании, Саша с гор спустится, пир закатим. Все будет хорошо. Может, и твой спутник жизни, Варюша, к нам пожалует? Понимаю, что дела у него, но иногда и отдохнуть не грех среди друзей, – старательно заглаживала тревожную тему бабуля.
– Спутник жизни больше не приедет, – вздохнув, проговорила Варя. – Нет больше спутника.
– Да что ж такое-то! – расстроенно воскликнула бабушка. – Прости меня, Варенька, полезла я со своими разговорами…
– Вы не волнуйтесь, Мария Андреевна, мы же родные. Почему и не спросить? К тому же спутник жизни ни в чем не виноват. Это я приняла решение расстаться. И изо всех сил стараюсь решение свое осуществить.
– Уверена, что надо было расставаться? – осторожно уточнила бабушка.
– Да. Уже долгое время была уверена. Сил набиралась. У нас цели разные. И не совпадают они. И не совпали бы.
– Ну, раз решила, держись тогда, Варюша. Жизнь все управит, как ей надо.
Бабушка внезапно спохватилась:
– Да что ж мы болтаем, а про картошку-то и забыли? Наверняка ведь готова! Мариша, раздавай-ка миски, соль неси. Сейчас будем колдовать!
Маруся заулыбалась, вспомнив, что совсем недавно представляла себе, что могли бы подумать о них чужие, глядя со стороны. Пентакль, колдовство… А они всего-навсего картошку молодую в костре пекли. Но бабуля всегда чего-нибудь придумает. Умеет она отвлечь от грустных мыслей, развеселить.
– А как колдовать, бабуль? – заинтересовалась Алька. – Про что колдовство?
– Доброе колдовство, про то, у кого какая семья будет. Сколько картофелинок попадется, столько человек в семье и окажется.
– На всю оставшуюся жизнь гадаем? – деловито спросила сестричка Маришка.
– Нет, на ближайший год. От лета и до лета, – определила мудрая бабушка.
Вот хитренькая, подумала Маруся, это когда же она придумала? Прямо сейчас или еще когда картофелины в фольгу заворачивала? Сказала, чтоб не мешали, что сама управится. Наверное, уже тогда решила развлечься.
Бабушка тем временем вооружилась железными каминными щипцами и скомандовала:
– Подходите с мисками. Сейчас все узнаем про каждую из вас.