- Что вы делаете?! - ахнула борец за справедливость Вербицкая. - В школе играть нельзя!
- Леоновой можно, а нам нет? - Руки у Пулейкина дрожали, но он выглядел упрямым, как молодой бычок.
- Аня не играет! На ее картах вообще играть нельзя! Они же гадальные!
- А наши - обыкновенные, поэтому с ними все можно делать!
К Пулейкину пришел туз, но порадоваться он не успел.
- Игра в азартные игры в школе карается по закону, - жизнерадостно сообщил ребятам историк, Дмитрий Степанович. - От двух до пяти двоек! С конфискацией!
Мальчишки бросились к своим местам. Юрка поспешно сунул рассыпавшуюся колоду в карман. Вот теперь - самое время заняться подменой. Гадают только на новых колодах, которыми еще никто не играл. Побывавшие в игре карты теряют свою магическую силу.
- Емцов! Не садись! - Дмитрий Степанович резко распахнул журнал. - Ты, кажется, собирался мне сегодня отвечать?
И Митька остался у доски. И получил свою законную двойку. Впервые в жизни Юрка услышал, как бьется его сердце. Сильно. Быстро. Как будто выскочить хочет из груди. От двух до пяти. Мать его дома убьет! И без происков Андалузии будет понятно, что в будущем ему светит быть только дворником. О чем и твердит ему постоянно отец.
Урок истории закончился полным разгромом поляков. Теперь и Митька смотрел в окно.
Девчонки презрительно фыркали, словно предчувствуя что-то нехорошее. Аня колоду из рюкзака не доставала. Все перемены фанатки гадалки вились вокруг нее возбужденным пчелиным роем. Щебетали о своем, недовольно косились на Муранова. Влад сидел один, изучая пейзаж перед школой. Губы поджал, демонстрируя свое полное и окончательное онемение. Не посвященные в священнодействие мальчишки ждали развития событий: предсказаний или каких-то других чудес. Но Андалузия не спешила с прогнозами. И только белый лист бумаги, лежавший на ее парте, резал всем глаза.
Что-то будет. Что-то должно произойти!
- Держи! Поменяешь эту колоду на ту, что у нее. - Юрка все еще верил, что Муранов их не подведет.
- Она уже все знает, - одними губами произнес Влад - ему теперь везде чудились враги, подслушивающие каждое его слово.
- Почему ты ее так боишься? - презрительно скривился пристроившийся к ним Митька - после двойки ему был сам черт не брат. - Хочешь, я с ней заговорю, и ничего мне за это не будет?
Муранов покачал головой - он ни во что не верил и ничего не хотел.
Митька демонстративно сел на парту и уставился на шушукавшихся девчонок.
- Чего уставился? - Пустячная посмотрела исподлобья, недовольно насупив брови.
Она была невысокой, с длинными темными, всегда распущенными, сильно вьющимися, взлохмаченными волосами. Из-за плохого зрения она часто щурилась, что порою выглядело довольно-таки воинственно. Вот и сейчас ее лицо изображало крайнюю степень презрения - мол, вчера вы, парни, получили, и сегодня получите!
- Да вот, гляжу, какие вы тут все крейзи!
В наступившей тишине очень звонко затрещали лампы дневного освещения.
- А вы что думали? - понесся вперед Митька. - Будете на нас всяких привидений насылать, а мы и стерпим? Завели себе персональную колдунью - и жируете!
- Замолчи! - тонко вскрикнула Васька.
- Сам ты псих! - обиделась Лерка.
- И никакое это не привидение. - Аня смотрела Емцову не в лицо, а куда-то в переносицу и выше, взгляд ее терялся в спутанных Митькиных вихрах. - Это Броккенский призрак, обыкновенный оптический эффект. В Интернете посмотри!
- Ничего себе - обыкновенный! - Митька словно сдувался. Голос его сползал с уверенного тона на просительный. - Карточная ведьма!
Аня резко встала.
- Я - не ведьма, - негромко произнесла она. - А еще…
- Еще - не надо, - заторопился Митька - со всех сторон на него смотрели девчонки, и он явно сдавался под этим общим натиском. - Нашлешь свой призрак снова - башку откручу.
- Пугливый какой!
Митька от такой наглости вспыхнул и шагнул вперед, поднимая кулаки.
- А ну отойди! - кинулась на помощь подруге Васька. - И руки убери!
Она смело налетела на высоченного Емцова, уперлась ладонями ему в плечи.
Васькин порыв, прикосновение ее рук, насмешливый взгляд Андалузии - драться Митьке тут же расхотелось.
- Сдалась она кому… - зло прошептал Митька в макушку Вербицкой. Одноклассница неожиданно оказалась на голову ниже его.
И вновь все вокруг загомонили, зашуршали страницами учебников, заскрипели стульями.
- Вы еще пожалеете! - бросила, отходя, Васька.
- Испугала, - буркнул Емцов. Кого-кого, а маленькую Вербицкую он и не думал бояться.
Но его гвардия была другого мнения. Юрка сидел бледный, с тревогой поглядывая на столпившихся вокруг Аньки девчонок.