Гелла только удивлялась, что несмотря на страшную ситуацию, в которую она попала, в голову лезли всякие глупости. Точнее, все прошлое виделось глупым из сегодняшнего дня. Надо же, так поверить в свои сверхспособности, в умение влиять на людей и заставлять их выполнять свою волю! А стремление во что бы то ни стало принадлежать к касте избранных, обладающих мистическими знаниями теперь представлялось, таким смехотворным. Стремление, завершившееся знакомством с какими-то уродами, уверенными в своей безнаказанности и вседозволенности. И что теперь делать? Похоже, выхода нет. В том, что ее ждет что-то страшное, Гелла уже не сомневалась.
***
Уже вторые сутки власть на улицах маленького приморского городка принадлежала штормовому ветру. Беснуясь, налетая порывами, он срывал куски черепицы с домов, выламывал огромные сучья старыхдеревьев, и без жалости бросал их на мостовую и припаркованные рядом автомашины.
Алина шла, не разбирая дороги. Не замечая секущего лицо дождя, прилипшей к телу мокрой одежды. Пришлось закрыть бесполезный в такую непогоду зонт, ей надоело сражаться с ветром, то и дело выворачивавшим зонт наизнанку.
Вспомнилось, как за пару дней до сообщения Геллы об отъезде в дом залетела летучая мышь. Зверек бился об стекло и наводил какой-то первобытный ужас на Алину. Зато Гелла не растерялась. Набросила на летучего гостя полотенце и взяла в руки. Зверек трепыхался, разевал огромную пасть с мелкими острыми зубками и издавал странные металлические звуки. Гелла не только не боялась, она восхищенно смотрела на перепуганную мышь и даже подумывала оставить ее у себя. А в Алининой душе поселилось какое-то тягостное ощущение. От Ольги Владимировны она переняла веру в приметы, и возникшее ощущение с той минуты не покидало ее.
«Ведь я могла ей помешать уехать. Денег, в конце-концов, не давать, заболеть, да что угодно, лишь бы она не уехала», - еле удержав равновесие в мутном бурлящем потоке воды, растекавшемся по тротуару, Алина перешла через дорогу.
Хотя бессмысленность сожалений была очевидна, Алине было трудно в этом признаться. Дочь ни в чем не знала отказа.
Алина после рождения девочки все заботы о ее воспитании переложила на свою маму, Ольгу Владимировну. Вернее, все сложилось само собой. В то время семья жила в Заполярье. Жизнь Алины с мужем не заладилась с самого начала, и они расстались сразу после рождения дочери. Так получилось, что Ольга Владимировна, как и ее ныне покойный муж, работала в закрытом КБ и, благодаря «северному» стажу, в сорок с небольшим лет вышла на пенсию.
Когда-то условия работы Ольги Владимировны не давали возможности уделять достаточно времени общению с маленькой дочерью. Алина воспитывалась сначала в яслях, откуда чаще всего ее брали только на выходные. Затем девочка пошла в школу с продленным днем. С одной стороны, Алина радовала всех самостоятельностью и практичностью. С другой, чем старше она становилась, тем меньше нуждалась в доверительных отношениях с матерью и все более привыкала думать только о себе.
А когда появилась Гелла, Ольга Сергеевна, обретшая, наконец-то, личное время, посвятила всю себя воспитанию внучки, стараясь, как мога восполнить то, что не не получила от нее в детстве дочь.
- Мам, ты дома? - на пороге квартиры Алина машинально погладила Басю, выбежавшего навстречу, английского бульдожку.
- Ну как, есть что-нибудь новенькое? - вышедшая на шум Ольга Владимировна с надеждой вглядывалась в дочь.
- Стас пообещал навести справки, у него в Москве есть друзья, обещали помочь. А вообще, мама, надо ехать. Я тут с ума сойду от ожидания. Я уже переговорила со Стасом. Он меня ждет, обещал любую помощь. Завтра к вечеру он соберет необходимую информацию. Еще надо подсобрать денег. Алексей обещал помочь деньгами. Хотя не уверена, что он особенно переживает за дочь, ведь почти не знает ее.
- Поезжай, Алиночка, на месте легче будет все выяснить. Хуже нет этого неведенья. Даже Баська стала какой-то странной, все чувствует. Есть перестала. А сегодня лежала у моих ног, вдруг подскочила, хвост поджала, прижалась в ногам и смотрит в одну точку. Ох, Гелла - Гелла ...