А дети – это Лиза, Павлик, и конечно она – Зоя. Никитин пробормотал что-то невнятное, и Зоя опустила голову. Значит, никуда они не поедут. Зоя и Павлик не поедут. А папа с тётей Наташей и Лизой отправятся отдыхать.
Тёща с тестем ушли, и Николай вздохнул с облегчением. Новый год – праздник семейный, а Валентина Петровна и Михаил Иванович, больше не члены его семьи. Зоя и Павлик – его дети, Наташа его жена, а всё остальное…
За стол сели большой и дружной семьёй. Новый год встречали в квартире Наташи. Та сказала, что хозяйке так удобнее, все продукты и посуда здесь, и незачем таскать еду из квартиры в квартиру.
Зоя надела новое платье, которое ей подарили бабушка с дедушкой, Павлик в новой рубашке. Уже накрыт стол, разложены подарки под ёлкой. Достали шампанское из холодильника, отдельно для взрослых и детей.
Расселись за столом. Никитин благостно улыбался. Спасибо судьбе, что она так щедро его награждает. Всё у него в этой жизни хорошо, дети, жена, достаток. Будем надеяться, что и новый год принесёт только радости.
Детям сегодня разрешено не дожиться спать вовремя. Они встретят новый год вместе со взрослыми, завтра можно поспать подольше. Николай потянулся к бутылкам с шампанским. Сначала открыл детское шампанское, разлил по бокалам.
Хлопнул пробкой, открывая шампанское для себя и Наташи. Наконец, подняли бокалы. Николай, как глава семьи решил сказать тост. Он обвёл глазами свою большую семью, улыбнулся любимым лицам.
–Ну, мои дорогие, с Новым годом! Желаю нам всем счастья, здоровья…
Закончить свою речь он не успел. Из-за стола вскочила Зоя, её губы дрожали, она ткнула рукой в сторону Наташи.
–Ты… Вы… это мамины серьги! Это мои… мне мама сказала, что оставляет их мне! Зачем Вы их взяли!
Николай перевёл взгляд на жену. Его лицо покраснело, на Наташе были надеты серьги Любы. Те самые, что он подарил покойной жене при рождении Павлика. Люба дорожила этим подарком.
После её смерти, все украшения сложили в шкатулку. И даже не обсуждалось, все украшения после смерти Любы, будут принадлежать Зое. Когда Наташа успела взять Любины серьги, было не понятно.
Но самым неприятным было то, что Наташа взяла эти серьги без разрешения. Получается, что она уже навела ревизию в вещах его покойной жены. А это совершенно недопустимо. Во всяком случае, неприлично.
Наташа уставилась на Николая.
–Я не поняла? Что за трагедия? Ну, взяла я эти серьги. Что в этом такого? Я – твоя жена и имею на это право.
Зоя взвизгнула.
–Нет! Вы не имеете права! Вы мне – никто! И маме моей – никто! А серьги мамины, мама – моя, значит, эти серьги мои. Мне мама их подарила. А Вы… Вы… Вы-воровка!
Наташа вскочила.
–Как ты смеешь, мерзавка!
Обернулась к Николаю.
–Ты чего молчишь? Твою жену оскорбляют!
Никитин развёл руками.
–Зоя – моя дочь.
Павлик громко заплакал. Он пока не мог понять, что случилось, всё было так хорошо и весело, но Зоя плачет, и тётя Наташа ругается. Мальчик с надеждой смотрел на папу, тот сейчас всех успокоит, и они снова будут праздновать новый год.
Никитин не знал, что говорить. Зоя права, Наташа не имела права брать Любины серьги. Да, они очень красивые, но если бы Наташа попросила, он бы купил ей такие же. И незачем было лазить в вещах Любы.
Наташа ждала, что сейчас Николай расставит всё по местам. Она ничего плохого не сделала. Подумаешь, надела Любкины серьги! Чего им зря просто так лежать? Вещи должны радовать женщину.
Зойка ещё маленькая, чтобы такие дорогие серьги носить. И вообще, кто хозяйка в доме? Скорей бы эта мерзавка свалила из семьи, и не раздражала Наташу своим присутствием. Ну, тварь, припомню я тебе этот новый год!
Наташа рывком сорвала серьги из ушей и кинула на пол.
–Нате! Подавитесь!
Потом с остервенением стала топтать золотые украшения.
–Вот! Вот! Ненавижу!
Зоя оттолкнула Наташу, подняла серьги с пола и выскочила из квартиры. Всё, она на сегодня напраздновалась. В своей комнате девочка долго и безутешно рыдала. Мамочка, миленькая, зачем ты нас с Павликом бросила!
Следом домой вернулся Павлик, мальчик присел рядом с сестрой, гладил её по голове и уговаривал не плакать. Он её очень любит, никогда не бросит и если она хочет, он вместе с ней уйдёт к бабушке.
Павлик уже знал, что сестра больше не будет с ними жить. Его сердечко и разум не понимали, зачем нужно, чтобы Зоя, его любимая сестрёнка, жила у бабушки, а он оставался с папой.
Зоя привлекла к себе брата, тот прилёг рядом с ней и заплакал. Наверное, просто за компанию, а может, тоже вспомнил про маму, ему её тоже не хватает. И папа, он почему-то не пришёл и не пожалел.