Не то, что этот Басманов. Дьявол.
— Да… Да, нужно бы.
Последний раз я ела больше суток назад. Наверное. Организм таким образом бунтовал — пищу не принимал, стресс переваривал. Я не могла поверить, что Басманов происходит со мной. Мы с ним как небо и земля… столкнулись. И все к чертям полетело, вплоть до искр от нашего столкновения смертельного.
Только Мише об этом не следует знать. Иначе отчитает так, что мама не горюй. Эти несколько лет он выполняет роль моих родителей, погибших в авиакатастрофе. Опекает, ругает, защищает. А новость о случившемся ведь в корне может все изменить.
— Что-то случилось, Полин?
Случилось. Мой брат перешел дорогу криминальному авторитету, а последний решил присвоить меня себе. Но даже тебе я не могу это рассказать.
— Не хочу, чтобы ты пострадал.
— Поль, ты о чем?
Его голубые глаза смотрят на меня с удивлением. Он красивый мужчина. Высокий брюнет, родители обеспеченные… не пара мне, оставшейся под опекой брата. Но почему-то именно он несколько лет рядом со мной остается и не уходит. Подруги завидуют, а за нашей спиной шепчутся о том, что мы красивая пара, но на деле это не так.
— Смотри, смертник какой-то. Сейчас декан приедет, и его машину на эвакуаторе вынесут.
— Ты о чем…
Я обмерла. Слова так и застыли на языке, а сердце забилось учащенно.
Это Басманов.
Или его люди.
Или, того хуже, его враги. Сердцем чувствую.
Этого никак нельзя было допустить. Только не сейчас, когда Миша идет так близко и меня к себе за плечи прижимает.
Впереди стояла машина. Дорогая, бордового цвета. Наш вуз таким статусом не удивишь, но иномарка стояла на проходе. Вот, что заставило меня замедлить шаг. Даже самый отчаянный студент себе такого не позволяет. Даже Миша и его друзья.
— Маленькая, ты чего?
Миша со смешком прикоснулся к моей щеке, притягивая ближе к своему телу. Пользуясь моей оторопью.
Боже мой. Мне кажется, или наша дружба перешла все границы дозволенного? Почему я раньше не замечала того, как он ко мне относится?
Страх ударил прямо в сердце. Я чувствовала на себе взгляд автовладельца. Он был внутри, но издалека я видела только мужской силуэт.
Это либо Рустам, либо… кто-то от него.
Я отшатнулась от Миши, но было уже поздно. Внутри салона бордового авто вспыхнула вспышка.
Нас сфотографировали.
В тот момент, когда лицо Миши было непозволительно близко к моему.
Это конец.
Сердце ухнуло вниз.
— Миш, ты иди. Я найду тебя в кафе.
— Маленькая…
Меня охватила злость. Почему именно сейчас его «маленькая» приобрело очень пошлый оттенок?
— Миша, ты забываешься. Меня зовут Полина. Уходи! В кафе тебе любая с радостью составит компанию.
— Ты ревнуешь? — у Миши глаза на лоб лезут.
— Нет, конечно. Мы же друзья?
Миша хмурится. Одаривает меня пристальным взглядом с высоты своего роста, разворачивается и резко уходит.
Злится отчего-то.
Но так будет лучше.
— Полина!
Я оборачиваюсь, внутренне содрогаясь.
Точно смертник. Это сам смертник приехал.
А еще он нас с Мишей без утайки фотографировал. Как он меня обнимал, свое лицо к моей щеке прислонял, себе ближе подтаскивал…
Я поняла все без слов. Меня звали прокатиться, и выбора у меня не было.
Альберт молча распахнул пассажирскую дверь, приглашая меня внутрь. Я послушно села, а он тут же занял место водителя.
Но прежде, чем увезти меня отсюда, он наклонился к моему телу. Близко-близко. Щеку мою своей щетиной царапнул, чтобы ремнем к сидению прибить. Пристегнуть.
— Вы на них не похожи. Внешность у вас другая, — замечаю тихо, почти шепотом.
— Мои родители поляки.
Его шепот опалил мою щеку. Я почти что вжалась в сидение. Ремень щелкнул, но Альберт не спешил отстраняться.
Мы встретились глазами. Его такие равнодушные… У Рустама в них огонь кипел, хищный блеск бурлил, а у Альберта ничего. Я не интересовала его как женщина.
Ему нужно было другое.
— Смотри, Полина. Смертник я, но следующим трупом твой парень будет. Хочешь?
— Это не мой парень. Но я поняла, чего вы добиваетесь.
Тихо сглатываю. В горле пустота. Сердце из ребер сейчас выскочит.
Спасая Мишу, я добровольно села в машину того, кто не боится даже смерти.
— Вот и славно, раз поняла. Тогда ты сделаешь все, что я тебе скажу.
— Ты умная девочка, Полина.
— Спасибо. Рустам то же самое говорит.
Не сомневаюсь: Альберт слышит сарказм в моем голосе. Заводит машину и тут же трогается с места.
Резко, быстро. Я вжимаюсь в пассажирское кресло.