– Аби, ты здесь? – Джу позвал ее, не заходя в дом.
В ответ послышалось хныканье ребенка. Хозяйка не торопилась выходить, но настойчивый посетитель позвал ее снова, и та, кое-как успокоив разбуженного Гембала, вышла на крыльцо.
– Что тебе? – выпалила она сердито, но увидела его спутника и осеклась.
Пока Джу торопливо и путано объяснял, зачем пришел, Абигаэл и Паулу Канара удивленно смотрели друг на друга. Аби опомнилась первой. Улыбнулась, поприветствовала незнакомца. Выслушав просьбу ныряльщика, она задумалась.
Никогда не доводилось ей меняться товарами, этим занимался Хиджу, не посвящая в подробности жену. Однако у нее и вправду был жемчуг, не тот, который откладывался для продажи – его она никогда бы не посмела взять без его позволения, но собственный, подаренный за многие годы. Хиджу частенько оставлял самые крупные жемчужины, или те, что были необычных цветов и форм. Аби готова была подарить некоторые из них гостю просто так, но рассудила, что муж не одобрит такого поступка. А Джу очень хотел получить обещанные клинки.
– Наверное, я могу вам кое-что предложить, – сказала она несмело, жестом приглашая их присесть на крыльце. – Простите, что не пригласила в дом, хозяин сейчас в отъезде. Подождите здесь, я принесу жемчужины.
Растерянный офицер проводил взглядом странную женщину. Он не мог не заметить, как красиво и грациозно стройное тело, едва прикрытое куском тонкой ткани. Кожа ее оставалась пленительно светлой, беспощадное солнце лишь немного позолотило ее загаром. Глядя на тонкие щиколотки и босые стопы, по-кошачьи беззвучно ступавшие по деревянному полу, Паулу Канара почувствовал, как кровь прилила к лицу.
– Кто ты? – изумленно спросил он, когда она вернулась с полотняным мешочком в руках.
Она села напротив, подобрав под себя ноги. Проследив за взглядом незнакомца, прикрыла краем саронга голые колени. От этого беззастенчивого, цепкого взгляда Абигаэл стало неуютно.
В нескольких словах она рассказала свою историю, и, желая побыстрее отделаться от неприятного посетителя, высыпала перед ним содержимое мешочка. Как она и ожидала, все внимание гостя тут же заняли жемчужины. Крупные, безупречные, каждая из которых стоила на Западе так дорого, что Хиджу не поверил бы, если б услышал.
– Что ты хочешь за них?
– Я отдаю их в уплату за вещи, которые ты обещал Джу, – ответила Абигаэл, собирая жемчуг обратно в мешок. – Этого хватит?
– Да, но я мог бы купить больше.
– Это все, что есть, – солгала Абигаэл.
Ей не хотелось отдавать все свои запасы, ведь это были подарки Хиджу. Как ни пытался Паулу выманить еще, Аби оставалась непреклонной. В конце концов он сдался и ушел, учтиво простившись с хозяйкой. Вернулся к своим, украдкой передал Жозе Спириану добычу (не забыв припрятать пару самых редких жемчужин), отдал мальчишке обещанные кинжалы. Но никому рассказывать об Абигаэл не стал.
Все время, пока другие обменивались историями и шутками, пили вино и жевали бетель, Паулу думал о ней. Он много лет провел на Востоке, но к экзотической внешности местных женщин привыкнуть так и не смог. Даже самые юные и смазливые из них вызывали у него брезгливость. Ему не нравились их слишком смуглая кожа, раскосые глаза, манеры и привычки, далекие от цивилизованных.
Золотые косы и синие очи незнакомки маячили перед внутренним взором, разжигая пожар в крови. Паулу Канара не мог перестать думать о том, что хижина ее на самой окраине, и она там совсем одна. Туда легко пробраться незаметно, а женщина наивна и доверчива. И у нее наверняка остался жемчуг. Чутье говорило, что она солгала.
Уличив подходящий момент, Паулу Канара ускользнул из-за стола и пробрался к дому Абигаэл, прячась за деревьями. Вокруг по-прежнему было безлюдно. Стояла тишина. Паулу подумал, что если женщина ушла, то он хотя бы попытается найти что-нибудь ценное в пустой лачуге.
Но Абигаэл была дома. Гембал спал, и она заговорила с вошедшим мужчиной вполголоса, боясь разбудить ребенка.
– У меня и в самом деле ничего нет на продажу.
– Ты ошибаешься, – также тихо отозвался тот и приблизился, заставив ее отшатнуться. – У меня есть много красивых вещей для тебя. Хочешь, подарю?
Нитка ярких стеклянных бус сверкнула в его руках и прохладной тяжестью скользнула по шее женщины. Она дернулась, пытаясь избежать прикосновений этого человека. Его ухмылка внушала страх, в глазах появился нехороший блеск.
– Это твой ребенок? – спросил он и положил ладонь на шею испуганно замершей Абигаэл, с наслаждением ощущая, как нервно пульсирует жилка под нежной кожей. – Не шуми, ты ведь не хочешь тревожить его.