Эти мысли, хоть и были разумными, не утешали. Только заставляли снова и снова вспоминать ее, понимая, что ни одна девушка не привлекала его так сильно, как Аби когда-то. Все связи с ними сводились к ночи-другой, проведенным вместе, а после он уходил, не оборачиваясь, и возвращался в море. Девушкам не по душе было такое оскорбительное отношение, и они начали избегать Хиджу, стараясь не видеть, что он этого будто и не замечает.
Все изменилось, когда отец Хиджу объявил совету старейшин о своем намерении. Старые обиды были мигом забыты — каждой хотелось утереть нос подругам, женив на себе своенравного гордеца. Доказать, что она оказалась хороша настолько, что даже он не устоял, предпочтя всем другим, своим и чужачкам, и в придачу сразу стать женой главы семейства, хозяина лепа-лепа. Девушки вились вокруг, как пчелы возле сахарной пальмы. Их позабытые поклонники злились, только и ожидая повода проучить выскочку. Хиджу нервничал и пропадал где-то целыми днями в одиночестве.
Ко всему этому лучший друг ошарашил Хиджу, предложив ему свою невесту.
- Я понял. Ты решил надо мной пошутить, - сказал на это Хиджу, когда обрел наконец дар речи. - Прости, но я не в том расположении духа, чтобы оценить такие шутки по достоинству.
- Нет, друг, я не шучу, - ответил Гунтур. Как ни старался он скрыть грусть, она звучала в его голосе, отзываясь в душе друга жалостью и тоской. - Хватит притворяться. Мелати любит тебя и...
- У нее это пройдет.
- Но до сих пор не проходит. Сколько лун должно еще миновать, чтобы ты понял уже, что она в самом деле...
- Пусть даже так, - пробурчал Хиджу с раздражением. - Я вижу, как ты к ней относишься, давно ведь мечтаешь, чтоб она стала твоей женой. Я никогда не пойду на такое. Да как тебе вообще в голову пришло!
Гунтур потупился, сник, и Хиджу пожалел о своей грубости. Друг только что предложил самое ценное для него в этом мире, а в ответ получил пренебрежение и насмешку. А ведь в последнее время он почти не виделся с Гунтуром. Не разговаривал с ним обо всем на свете, как раньше. Не знал, что творилось у него на душе. «Неужели Мелати ответила ему отказом? Упрямая девчонка!»
- Хиджу, я ведь не просто так тебе докучаю, - сказал Гунтур. - Сегодня мы отправляемся домой. Тебе придется сделать выбор прежде, чем ступить на берег Нуса Нипа. А лучше Мелати ни здесь, ни в дальних краях никого не найти. Я боюсь, как бы с тобой не случилась беда!
- Когда впредь будешь говорить об этом с Мелати, - процедил Хиджу сквозь зубы, - передай, что я скорее выброшу ее за борт, чем возьму в жены. А за меня не бойся. Все образуется как-нибудь.
- Как знаешь, - покачал головой Гунтур. - Но зря ты так с Мелати.
После этого разговора Хиджу сдался и решил разом пресечь неинтересную ему суету и глупые ссоры, тем более, предстояло много дней провести в пути, во время которого скрыться в одиночестве будет негде. Он попросил отца и мать выбрать для него невесту, которую они сочтут подходящей. Отец удивился, но возражать не стал. Мать взволновала такая просьба. То, что сын до сих пор не увлекся ни одной женщиной, огорчало ее и настораживало. Она просила Хиджу одуматься, сделать выбор самому, но он неизменно отвечал, что полагается на мудрость старших, и уходил от дальнейших расспросов.
Возвращаясь домой, секахи остановилась на одном из соседних островов, набрать воды и обменять у местного племени рыбу на рис и саго. Люди пребывали в веселом возбуждении: еще бы, такой долгий путь позади, и они преодолели его без несчастных случаев и других неприятностей. А уже завтра они вернутся в места, где провели большую часть своей жизни и по которым соскучились у дальних берегов.
На закате лодки отчалили, чтобы заночевать в море, увозя с собой запасы риса, куски свинины, жаренные на костре, и лихорадку, которой незаметно для себя заразились от островитян. Но болезнь эта проявляла себя не сразу, потому все радовались возвращению домой, ни о чем не беспокоясь.
Гора живых и мертвых
Наго выполнил обещание и свозил Абигаэл туда, где обосновались люди с Запада. Люди эти оказались выходцами из незнакомой страны, языка которой она не знала, столь же для нее чуждыми, как и жители здешних деревень. Даже больше, ведь благодаря Онтонгу Аби понимала речь некоторых местных племен.
Она побоялась выйти к ним, лишь наблюдала со стороны из укрытия. Знакомые с детства вещи, одежда, какие-то жесты привлекали, будили почти забытые воспоминания. С той поры девушка иногда уговаривала дракона посетить соседние острова. Понемногу интерес к чужеземцам остыл, но Аби нравилось бывать в новых местах, смотреть, как живут другие люди.