Они достигли Острова Драконов быстро, желая скорее покончить с неприятной обязанностью. Хиджу отвели на берег, связали по рукам и ногам, и после того, как дукун провел ритуал и вознес молитвы, оставили. Дукун не стал убивать пленника - пусть те, кому его отдали, сами решат, что с ним делать.
Глядя вслед уплывающей лепа-лепа, Хиджу не мог поверить, что никогда больше не увидит людей своего племени. Даже если судьба сведет их вновь, все - и отец, и мать, отвернутся от него, как от незнакомца. Почему-то мысли о смерти не тревожили его. Сейчас он был жив, и где-то на этом острове ждала Аби, вероятно, на их любимом пляже, а отсюда до него недалеко. Нужно лишь придумать, как освободиться от веревок.
Хиджу сел, подогнув под себя ноги. Краем глаза заметил движение, обернулся и увидел крупного дракона, застывшего на месте, наблюдая за связанным человеком. Чуть поодаль обнаружился еще один, он неторопливо подбирался ближе. Драконы пока не решили, будет ли этот человек легкой добычей, но Хиджу знал, что скоро они поймут, насколько он беспомощен, и тогда не откажутся полакомиться его мясом. Представляя, как острые зубы будут отрывать от тела кусок за куском, Хиджу закричал на ящеров, тщетно пытаясь отпугнуть. Замерший было дракон посмотрел на него, словно раздумывая, и уверенно направился в его сторону.
В это время неподалеку разгорелся спор между теми, кто был скрыт от человеческого взора. Раджа Онтонг, сегодня явившийся в облике прекрасного юноши в шелковых одеждах, взирал на дракона Наго с укором.
- Нам так давно не приносили в жертву человека в этих краях, - говорил он голосом чистым и нежным, совершенно не подходящим к его словам. - Раз он тебе не нужен, отдай его мне!
Тонкие ноздри затрепетали, на щеках вспыхнул румянец цвета лепестков чемпаки. Онтонг в предвкушении втянул воздух и улыбнулся.
- Нет, я не позволю тебе никого убивать на моем острове, - прикрикнул Наго, и бог удачи закрыл лицо вышитым рукавом в притворном испуге. - Я вообще не понимаю, ты вроде бы всегда благоволил к оранг-лаутам. Почему вдруг столь жесток к этому мальчишке, насылаешь на него все новые беды?
- Я ничего не насылал! - надул губы Онтонг. - Просто совпало. Если бы я не благоволил к нему, его давно в живых бы не было, с такой-то любовью лезть, куда не просят. Но тебе он порядочно насолил. Разве не хочешь, чтобы он больше никогда здесь не появлялся? Люди сами тебе его подарили, к чему сомнения? Убей его и забудь, как о надоедливом насекомом.
Наго промолчал и перевел взгляд в сторону пленника. Один из драконов уже подобрался совсем близко, и Хиджу сгруппировался, насколько позволяли веревки, готовясь ногами отбиваться от хищника. Наго издал команду, неслышную человеку, но понятную дракону, который резко остановился, отошел чуть в сторону и замер, не сводя при этом с жертвы немигающих глаз.
- Убей его, - промурлыкал Онтонг, в один длинный прыжок приблизившись к Хиджу, жадно принюхиваясь, щуря глаза. - Убей, убей, убей! И твоя ненаглядная принцесса останется с тобой.
- Эй, дракон Наго! Ты ведь где-то рядом? - внезапно выкрикнул Хиджу, заставив Онтонга отпрянуть. - Это ведь ты приказал своим драконам меня не трогать?
Наго переглянулся с Онтонгом. Бог удачи молча провел ногтем большого пальца по своей шее, красноречиво показывая, что мнения не изменил.
- Я виноват перед тобой и заслуживаю наказания, - продолжал Хиджу. - Но люди моего племени не виновны. Говорят, ты мудр и справедлив. Прояви же свою мудрость, перестань наказывать всех без разбору. Я в твоей власти, так вымести свой гнев на том, кто его вызвал!
- Он прав, - насмешливо проговорил Онтонг, пробегаясь кончиками белых до прозрачности пальцев по щеке Хиджу, отчего тот дернулся, отпрянул, изумленно озираясь. - Ну же, прекрати терзать нашу жертву неопределенностью. Покончим с этим.
- Покончим, - эхом отозвался Наго, подошел и перерезал веревки.
Онтонг по-птичьи наклонил голову, всем своим видом выражая любопытство. Почувствовав свободу, Хиджу неловко встал на колени и коснулся лбом песка в поклоне. По затекшим рукам побежали колючие мурашки, колени щелкнули и заныли, но он замер, не обращая на это внимания.
- Я не уйду... - произнес он, так и не должавшись каких-то действий от невидимой сущности, освободившей его. - Я никуда не уйду без нее.
- Родное племя прокляло тебя, отвергло без права на возвращение, - раздался голос из ниоткуда. - У тебя ничего нет, и даже саму твою жизнь я, как нищему подаяние, оставляю тебе из милосердия. Так с чего вдруг ты решил, что вправе прийти и забрать ее?