А вот с Игорем случилось именно «мое, сто процентов мое».
Наташа буквально летала от счастья. Они съехались, потом завели кота, потом поженились, через три года родилась Алина, а сразу следом за ней Сема.
Образцовая семья с картинки: счастливые, красивые, в выходные все вместе на лыжах или на велосипедах, вечерами за играми, никаких склок, да и ссоры крайне редкие, так, по мелочи, на пару минут.
До рождения Семы Наташа еще ухитрялась совмещать заботу о дочери и работу. Но после появления второго ребенка стало совсем сложно, тем более Семушка в раннем детстве довольно сложно болел. Игорь, видя, как жена мечется, твердо сказал: «Все! Уходи! Занимайся детьми, собой, домом, заработок – мое дело».
С одной стороны, Наташа понимала, что не вытягивает, превращается в загнанную лошадь. С другой – работа всегда была для героини не просто работой, а важной частью жизни, где она получала общение, развивалась, чувствовала себя профессиональной, значимой. Так что решение далось непросто. И Наташа скрепя сердце согласилась.
А дальше… Дальше затянуло. Сначала решали проблемы с Семиным здоровьем. Потом, когда все, слава богу, благополучно стабилизировалось, пошли развивашки, садики, кружки, одну в бассейн, второго на ранний английский. А самой-то тоже хочется: и в спортзал, и красоту навести, и с подружкой повидаться, и уют дома организовать. Возвращение на работу откладывалось и откладывалось. Но чем дальше, тем меньше Наташа переживала об этом. Игорь действительно взял на себя ответственность за всю семью, без каких-либо вопросов обеспечивал и нужды детей, и Наташины запросы. Отношения их тоже не страдали, скорее даже наоборот. Муж все время восхищался тем, как Наташа здорово обустраивает их быт, как внимательна к детям, как держит себя в форме.
Недавно я плыла на корабле из Италии в Грецию. Были довольно сильные волны, нас качало из стороны в сторону. Я сильно боялась и буквально прилипла к окну, ища там какую-то надежду. И вот вижу вдалеке силуэты гор. Это меня здорово успокоило. Земля – вон, есть, видна, значит, мы не совсем где-то в середине бездны морской. Если что – доплывем туда, ну или люди оттуда быстро доберутся до нас. Плыли мы, плыли, я все смотрела на эти «горы». А потом, где-то через пару часов, поняла, что это облака.
Правда, волны к тому времени уже утихли, и было не страшно.
Вот так и в жизни происходит: мы видим то, что там очень нужно видеть в данный момент. И это есть правда для нас.
Я понимаю, что звучу, словно безумная, и, наверное, кажется, мол, ходила дура в розовых очках, но для меня наш мир выглядел именно так. И я очень любила этот мир.
Любила наши долгие завтраки по выходным. Любила гулять с Игорем вечером по набережной. Любила семейные «бесиловки» с детьми. Путешествия. Дурацкие сериалы до утра, когда мы отправляли мелких к бабушке. Нам было хорошо. Мне было хорошо.
Задержки Игоря на работе, начавшиеся где-то за год-полтора до того, как все вскрылось, не вызывали у Наташи вопросов, так как она понимала: муж фактически работает за двоих, и ему нужно брать бо́льший объем, чем раньше. Поэтому сообщения «Натусь, сегодня буду позже, но ты дождись, если можешь, хочу поцеловать» не вызывали ни подозрений, ни тревоги, ни обиды. Она спокойно готовила ужин, укладывала детей и ждала Игоря, коротая вечера за книжкой. Он приходил, говорил, как соскучился, как здорово наконец-то быть дома, рассказывал про день. Все а-б-с-о-л-ю-т-н-о нормально, спокойно, нежно.
Как-то раз гостившая у Наташи подружка, спросила: «А ты не боишься, что он вот так постоянно где-то задерживается, приходит совсем поздно? Как-то странно это…» Наташа сначала было попробовала отшутиться, а потом разозлилась:
– Зачем ты говоришь такие вещи? Я Игорю доверяю. У нас прекрасные отношения. Он заботится обо мне, о детях, дает возможность мне проводить с ними время, не перегружаться и тянет всю семью. Когда ему, Вик?
– Наташ, я тебя обидеть не хотела. Просто уже год, как я постоянно слышу, что он там по работе, тут по работе, как ни приду вечером, его нет. Я бы запереживала.