– Похоже, именно поэтому она назначила встречу в вестибюле большой поликлиники, где есть многоуровневая стоянка. Там очень легко появиться и скрыться незаметно, потому что много входов и выходов.
– Вот именно, – кивнул Тернер, – и такие места очень опасны.
– Я вела себя осторожно, – отмахнулась от Тернера Джей.
Некоторое время они сидели молча. Он смотрел, как ветерок играет ее золотистыми волосами. На плечо Джей упало несколько розовых лепестков с цветущего кизилового дерева. Тернер едва удержался от импульсивного желания смахнуть их.
Он первым нарушил молчание:
– Если вы условитесь с ней о новой встрече, мне бы очень не хотелось отпускать вас туда одну. Уверен, вы полны решимости самостоятельно провести всю операцию, но все же позвольте мне пойти на встречу вместо вас.
Джей упрямо покачала головой, и от этого движения у Тернера вдруг сильно забилось сердце. Этого еще недоставало!
– Она позвонила мне, а не вам, – возразила Джей.
– Интересно почему.
Эта мысль тревожила Тернера больше, чем он показывал. Тернер пробыл в Кодоре больше времени, чем Джей, обращался с расспросами ко многим жителям, ясно давая понять, что готов платить за достоверные сведения. Так почему женщина позвонила именно Джей? Ему это не нравилось.
– Как вы думаете, наши телефонные разговоры прослушиваются? – спросила Джей.
– Это всегда казалось мне весьма вероятным.
– Так вот почему вы позвонили мне не по моему личному номеру, а по номеру миссис Долл, – догадалась она.
Он улыбнулся:
– Но ведь и вы звонили мне из таксофона, если не ошибаюсь?
– Да, из таксофона. Женщина, оставившая эту записку, должно быть, и вправду сильно напугана.
– А вы, значит, ничего не боитесь?
Джей взглянула ему в глаза, и Тернеру на миг показалось, что он падает в глубокую шахту высотного лифта.
– Разве это имеет значение? – тихо спросила она.
– Это не ответ.
– Я боюсь… боюсь за жизнь своего брата.
– Вы всегда говорите и думаете только о своем брате. А как же вы сами? За себя вы не беспокоитесь?
– За себя? – эхом отозвалась она и замолчала.
– Если у этой женщины действительно есть настоящий список матерей, обратившихся в клинику Хансингера, в нем может оказаться и имя вашей биологической матери, – сказал Тернер. – И как же вы тогда поступите?
– Не знаю. Я приехала сюда не за этим.
– Но вы должны быть готовы и к такому повороту событий.
Джей прикусила губу и отвернулась, разглядывая аккуратную клумбу с первоцветами.
– У меня хватает других проблем.
– Но у вас ведь есть какое-то мнение по этому поводу? Вам хотелось бы узнать имя своей настоящей матери или нет?
Джей с деланным безразличием пожала плечами.
– Для меня настоящей матерью во всех смыслах этого слова была и остается Нона.
– Что-то в вашем голосе не слышно особой радости.
– Нона не всегда была довольна мной как дочерью. Наверное, не о том она мечтала.
– Она считала вас слишком прямолинейной и независимой? – догадался Тернер.
Джей лишь слабо улыбнулась.
– Держу пари, в детстве вы доставляли своим родителям массу хлопот. Убежден, вы всегда вставали на защиту младшего брата, если кто-то обижал его. Я прав?
– Да. – Джей встала и плотнее запахнула свой твидовый пиджак. Послеполуденный воздух становился прохладным. – Если мне понадобится двадцать пять тысяч долларов, вы достанете их для меня?
Взглянув на нее, Тернер вдруг почувствовал горячее желание обладать этой золотоволосой женщиной.
– Что-нибудь придумаем, – уклончиво ответил он.
Без пяти семь Тернер припарковал свой автомобиль на стоянке магазина “Зайди и купи”. Сидевшая рядом с ним Джей затаила дыхание. Они вместе подошли к таксофону. Джей сделала вид, что ищет нужный ей номер телефона в большом справочнике, лежавшем в будке, и взглянула на часы – без двух минут семь.
– Я чувствую себя полной идиоткой, – пробормотала Джей. – К тому же у меня ощущение, будто за нами наблюдают.
– Вполне возможно, – спокойно ответил Тернер. Его спокойствие разозлило Джей. Осмотревшись, она увидела всего две машины, припаркованные перед магазином. Одну из них неторопливо протирал служитель в бейсболке.
Когда они с Тернером ехали по шоссе, Джей не заметила слежки, однако, неопытная в делах конспирации, она ни в чем не была уверена.
С другой стороны дороги находился бар. Стоянка перед ним была заполнена легковыми и грузовыми автомобилями. Широкие окна бара выходили на шоссе, и Джей вполне допускала, что кто-то сидит в баре и наблюдает за стоявшими напротив в будке таксофона мужчиной и женщиной.
Смеркалось.
Светившая огнями стоянка магазина казалась маленьким и очень уязвимым островком среди обступившей ее со всех сторон мглы. Внезапно прозвучавший сигнал вызова подействовал на Джей как удар хлыста.
Она быстро сняла трубку:
– Алло?
Тернер прижался почти вплотную к Джей, чтобы слышать разговор.
– Это Джей Гаррет? – прозвучал голос той самой незнакомки, из-за которой Джей ездила в Кендер.
– Я ждала вас в поликлинике. – Джей облизнула внезапно пересохшие губы. – Но вы так и не приехали.
– Вы получили мою записку?
– Да, – подтвердила Джей.
– Приготовили деньги? Двадцать пять тысяч наличными?
Джей вопросительно посмотрела на стоявшего рядом Тернера. Он положил руку на плечо Джей, и его глаза сказали ей: “Не тушуйся! Я с тобой!”
Она выдохнула:
– Я достану нужную сумму, но я должна знать, за что плачу такие большие деньги. Как мне проверить, не обманываете ли вы меня?
– Об этом нельзя никому говорить, – предупредила незнакомка. – Слышите, никому!
– Кто вы? – Джей мысленно просила незнакомку пойти хотя бы на маленькие уступки. – Откуда вам известно о клинике Хансингера?
– Моя мать… она работала в его клинике санитаркой.
– Когда?
– С шестьдесят первого по шестьдесят восьмой год.
У Джей подкосились ноги. В этот период родились она и Патрик, но не сын мистера Д. Тернер слегка сжал ее плечо.
– Ваша мать согласна поговорить со мной и ответить на мои вопросы? – осведомилась Джей.
– Она умерла, – ответила незнакомка. – Однако у нее был список имен, который теперь находится у меня.
– Сколько имен в вашем списке? – уточнила Джей, чувствуя, что пульс бьется в горле.
– Пять.
– Всего пять? Должно быть, пациенток клиники Хансингера было гораздо больше.
– Это так, но в моем списке всего пять имен. Именно столько я готова продать вам.
Тернер снова сжал плечо Джей, и она попросила:
– Сообщите мне хотя бы некоторые факты, чтобы я убедилась в достоверности вашего списка.
Незнакомка отозвалась не сразу.
– Две девушки приехали из Литл-Рока, одна из Форт-Смита, еще две из Оклахомы. Все из хороших семей, за них щедро платили родители.
– Пусть скажет еще что-нибудь, – одними губами промолвил Тернер, пристально глядя на Джей.
– Расскажите мне еще что-нибудь. Двадцать пять тысяч долларов – это весьма значительная сумма, – настаивала Джей.
Незнакомка замолчала, и Джей испугалась, что она повесит трубку. Нет, только не это! Наконец незнакомка заговорила:
– Большинство детей продавали в Техас, потому что доктор Хансингер не хотел оставлять их в Оклахоме.
Джей посмотрела на Тернера. Тот одобрительно кивнул.
– И что было потом с этими детьми?
– Приемные родители платили за детей огромные деньги. Считалось, что ребенок, купленный через доктора Хансингера, имеет отличное социальное происхождение, то есть отменное качество товара, если так можно выразиться.
“Словно мы были туфлями, или щенками, или марочным вином!” – подумала Джей, стиснув зубы.
– Мне необходимо найти биологических родителей моего брата. Не родила ли одна из пяти девушек сына в шестьдесят восьмом году?
– В шестьдесят восьмом? Да, одна из них родила мальчика. Так написано в моем списке.