***
Наступило время рассказать о своей беременности отцу. В ближайшие выходные у меня с ним встреча. А значит, пора.
Как обычно за мной приехал водитель и повёз меня в ресторан, где меня уже ждал отец. Встреча наша проходила в дружеской атмосфере. И, как говорится, ничего не предвещало никаких стрессов. Мне. Но не отцу. Ему я готовила сюрприз. Неожиданный. И очень масштабный. Но я же правильная дочь, поэтому я терпеливо ждала, пока папа поест. Ну, а потом произнесла:
— Папа! Я должна сделать очень серьёзное признание, — я улыбалась, ну, так чтобы как говорится, подсластить пилюлю.
— Что такое, дочка? — вскинул на меня глаза отец. — Что — то случилось? — ровно спросил он. Пока ровно.
— Я беременна, — нервно выдохнула я.
Повисла пауза. Отец молчал. И смотрел на меня своими синими нечитаемыми глазами. По себе знала, что это такое. Собственно, ничего хорошего. А сейчас он в шоке. И вне себя. Он думает, что это было? Я решила ускорить процесс усвоения информации.
— У тебя будет внучка. Машенька, — добавила отчаянно я.
— Кто он? — наконец, обрёл дар речи отец.
— Кто он? — опешила я. — Я же говорю, будет девочка. Маша, — растягивая слова для непонятливых, уточняла я, сильно удивляясь, что отец вошёл в такой ступор от новости, что недопонял или недослушал меня до конца.
— Отец ребёнка кто? — хмуро спросил отец.
Глава 14
Юля
— А-а! Отец? Папа, я не хочу об этом говорить. В графе отец — прочерк. Это мой ребёнок. И только мой. Как-то так.
Снова повисла неловкая пауза. Ну, это я так думала. Но, как оказалось, всё было совсем не так.
— Будем рожать?! — полувопросительно полуутвердительно произнёс отец, вдруг улыбнувшись.
— Конечно, — радостно улыбалась я в ответ.
— Тогда так, дочка. Теперь ты не одна. Вас двое. В графе мать у нас будет красоваться студентка, — папа снова улыбнулся. — В графе отец нашей Машеньки, как я понял, у нас будет прочерк. Значит, всю ответственность и заботу о вас беру на себя я. Так что прошу слушаться меня беспрекословно.
Я кивала по-японски (научилась у подружек), безумно радуясь, что всё таким замечательным образом складывается у нас с папой. Похоже, он не только не рассердился, а напротив, обрадовался, что нашу семью ждёт пополнение. Я счастливо пялила глаза на папу, даже не подозревая, чем мне всё это грозит.
— Завтра ты переезжаешь, — твёрдо выдал отец.
— В смысле, переезжаю? Куда? — спросила ошарашенная я. И уже готовая заявить, что загород не поеду. И что в дороге меня укачивает.
— На другую квартиру. Нашу. Точнее, твою. Я купил её на твоё имя. Хотел презентовать на твой день рождения. Но Машенька, — папа кивнул на мой прилично уже выпирающий живот, — Нас поторопила. — Отец так счастливо улыбался, что это прямо растрогало меня, и на глаза навернулись слёзы.
Ох! Уж эти ошалевшие гормоны!
А назавтра вернувшись после учёбы домой, до меня из кухни донесся до боли знакомый голос. Нет. Не Макса. Это был голос мачехи. Я прямо обалдела. Едва я появилась на пороге кухни, как Лора выскочила из — за стола, где пила чай с Леной.
— Юлечка! (когда это я у неё успела стать Юлечкой?) Алекс мне всё рассказал. Мы так рады. Так рады! — ворковала Лора. Это она умела, когда хотела.
— Спасибо, — пробубнила растерянная я от такой бурной неожиданной радости мачехи. Она-то тут при чём? Недоумевала я.
— Алекс попросил меня помочь тебе собрать вещи для переезда. Тебе же теперь надо себя беречь, — в эти слова она прям вложила такое тепло, что я чуть не растаяла (снова шалят гормоны). — Вот и Лена вызвать помочь. К вечеру будет машина. Так что ты пообедай. А потом командуй нами. Мы с Леной всё упакуем в лучшем виде.
Сказать, что я обалдела. Это ничего не сказать. Я офигела! С чего это мачеха переобулась прямо на лету? Папе подыгрывает? Или действительно рада? Да какая уж теперь разница. В моём положении плохой мир лучше хорошей ссоры. Тем более, раз уж Лора сделала первый шаг, то ради спокойствия отца, я приму его. А дальше жизнь сама расставит всё по своим местам.
Ух ты! Какая я прямо всепрощающая добрая мудрая стала! Как положительно на меня влияет будущее материнство. Похвалила себя я.
Раздав распоряжения своим новоявленным помощникам, я вернулась на кухню. Мне предстоял непростой разговор с мамой. Пусть лучше всё узнает от меня, чем от отца. А то ещё обидится, что я не сообщила ей лично о столь значимом событии. Я набрала маму.
— Мам, привет, — мягко сказала я.
— Привет, доченька. Что — нибудь случилось? — взволнованно спросила она.