Но вот я наконец-то слышу то, что так долго ждал — почти оглушительный стук каблуков, а потом и до омерзения неприятный голос, наполненный язвительным ядом и торжеством.
— Все грустишь, малыш?
Но я только молчу и отрешенно смотрю вдаль. Давай, Кариночка, выкладывай мне все.
— А я тебе говорила, что ты еще пожалеешь о том, что дал мне отставку. Ну и как, нравится собственная пилюля?
Я медленно, не делая резких движений перевел на нее взгляд и, подперев рукой подбородок, стал ждать, что же будет дальше.
— Ну что же ты молчишь, Громов? Я так старалась для тебя одного, а ты мне даже разнос не устроил. Признаюсь, я даже немного удивлена и заинтригована, — и победная улыбка растянула ее пухлые губы.
— Да уж, охотно верю. Так старалась, что даже под Ветрова легла, чтобы весь этот фарс состряпать. Похвальная целеустремленность, Карина, — мой голос ровный и равнодушный. И да, он делает свое дело, разжигает ее ненависть и заставляет болтать именно то, что мне нужно.
— Согласна, это было лишнее, но откуда мне было знать, что ты будешь таким милым мальчиком-зайчиком и сам прискачешь туда, куда нужно, да еще и мобилку свою мне в руки кинешь? А дальше ловкость рук и никакого мошенничества. И да, у меня исключительная память на числа.
— Довольна? — тепло улыбнулся я ей и откинулся на спинку стула.
— Ой, что ты! Не то слово!
Боже, спасибо тебе за этот день и болтливых баб в особенности! Но можно было сделать это как-то быстрее, а?
— Я-то рассчитывала, что просто крови вам попью, а тут целая драма разыгралась, да еще как по нотам! И если с Ветровым еще можно было бы что-то спасти, то теперь ты никогда не сможешь доказать, что не был со мной в тот самый день. Кстати, а где она? Небось слезы крокодиловые роняет в подушку, оплакивая ваш так поспешно законченный роман, м-м?
— Нет, — так же безэмоционально ответил я, хотя мне и хотелось от души отчитать эту идиотку. Да, я сам когда-то был таким, как она — мажористый скучающий придурок, который только и умеет, что прожигать жизнь.
— Нет? — удивленно захлопала глазами Пелех.
— Нет, Карина. Агата просто приболела, а я тоскую, потому что не могу увидеть ее так долго, а не потому, что, как ты думаешь, мы расстались. Не хочется тебя огорчать, но моя девушка не поверила в то, что ты так тщательно спланировала и провернула. Прости, — и я пожал плечами, с сочувствием глядя на нее.
Минута звенящей тишины и ее наконец-то прорвало.
— Ты лжешь! — мстительно сощурила она глаза, — Сам себя послушай, как бредово звучит то, что ты только что выродил!
— Вовсе нет. Не скрою, сначала Агата немного расстроилась и даже хотела закатить скандал, но потом ее попустило. Наша любовь и вера друг в друга так сильны, что даже эта подлая инсинуация не возымела должного эффекта.
— Твоя Малиновская просто жалкая слабовольная дурочка, что согласна быть на вторых ролях, только бы не потерять насиженное место! Конченая терпила. Вот и все. Любовь? Расскажи эту сказку кому-то другому.
— Не завидуй. Мы вместе и это главное. Я люблю ее, а она любит меня, — и после этих слов в глазах ее полыхнуло пламя.
— Да пошел ты! — ткнула в меня пальцем Пелех, — И твоя провинциальная драная кошка тоже пусть катится в задницу! Вы оба!
— Да без проблем! — поднял я ладони к верху в примирительном жесте, — Еще пожелания будут?
— Говнюк! Сволочь! Мразь! — и разъяренная фурия пулей вылетела из аудитории, на ходу выкрикивая проклятия в адрес меня и моей любимой девушки. Да и пусть, самое главное я от нее получил, остальное неважно.
Улыбнулся и выключил на телефоне диктофон.
Глава 67
POV Агата
Если бы не нежные и ласковые объятия мамы, то я бы не знаю как выдержала всю ту боль, что свалилась на меня. Я рыдала в голос и вообще не понимала, как смогу остановиться и уж тем более прийти в себя. Как это возможно, когда мое сердце просто раздавлено грязным сапогом неприглядной правды — Демид никогда меня не любил.
Никогда!
Господи, пожалуйста, дай мне сил! Ведь сама мысль об этом была невыносима. И умом я все понимала, но где-то на задворках моего сознания неугомонная полудохлая надежда все еще трепыхалась и о чем-то меня просила. Но я душила ее на корню, не давая в этот раз даже слова вымолвить.
Материнские руки осторожно и бережно поглаживали по голове, а потом в комнату зашел папа Веня и заставил выпить целый стакан холодной воды со странным вкусом и уже спустя несколько минут я заторможено поняла, что успокаиваюсь и впадаю в блаженную бесчувственную нирвану.