И все, после этих слов у меня словно стоп-кран сорвало. Я впился в ее губы глубоким влажным поцелуем, почти терзая ее рот, потому что истосковался до невозможности и до сих пор не мог поверить, что это все не плод моей больной фантазии.
— Я люблю тебя, — рычал я ей где-то, между тем как усаживал на комод и поспешно сдирал с нее колготки.
— Люби, Демид! Люби и никогда не отпускай меня!
И я любил! Грубо. Ненасытно. Торопливо. Почти теряя рассудок от наслаждения и понимая, что наконец-то вернулся домой.
Моя Агата. Только моя.
Глава 70
POV Агата
Я не могла отдышаться, переполненная счастьем, облегчением и им, моим Демидом. Я не знаю, как это случилось, что именно повлияло на меня или то была какая-то магическая квинтэссенция из чувств и эмоций, но только это случилось. Я ему поверила сразу же, как только увидела его в створе своей калитки. Мне было почти физически больно от его взгляда, полного такой очевидной надежды на будущее, между нами.
Но я понимала, что подвела его. Мы должны были быть одним целым и доверие — это главное, что нас свяжет намертво. Никакая любовь не выдержит и сломается, если я буду каждый божий день подозревать его в неверности. Я сделала выбор и не должна сомневаться в нем на каждом шагу, стоит только какой-то ушлой девахе сплести очередную паутину наглой лжи.
Я отчаянно стиснула его в своих руках, истосковавшись по этому сногсшибательному ощущению — он мой! И этот его запах свежести, бергамота, моря и солнца, стал таким родным и необходимым — как воздух. И я просто обнимала его и дышала им, пытаясь прийти в себя от первой волны удовольствия, что накрыла нас с головой.
Но вот его руки уже поспешно стягивают с меня шерстяное платье, а губы целуют каждый миллиметр кожи, что открывается его доступу. Всего пара движений и я совершенно обнажена и вся открыта перед ним, всё нараспашку: сердце, душа и тело. Страшно? Нет! Я наконец-то там, где и должна быть.
— Демид, — со стоном выдыхаю я и прикасаюсь губами к его губам.
— Все потом, Малинка. Я две недели жил с мыслью, что потерял тебя. Мне срочно нужна реабилитация, — и после этих слов я чувствую, как эмоции вибрируют, между нами, а сил сопротивляться его страсти нет и быть не может.
Меня куда-то несут, укладывают, вертят, крутят и насаживают на вертел запредельного кайфа. Тело к телу, и я не могу сдержать слез, которые бегут из глаз помимо моей воли.
— Не плачь, Агата!
— От счастья, Дём! От счастья! Ведь я опять рядом с тобой…
И снова реальность смешалась для нас, наполняясь мазками запредельных чувств и переживаний, а движения стали резкими, мощными и необузданными. Рваное дыхание, губы прикушены и каждый нерв звенит от восторга!
Господи, пусть это никогда не заканчивается! К черту реальность! К черту мир вокруг нас! К черту все! Есть только мы и целой вселенной мало, чтобы вместить нашу любовь…
Я так много хотела сказать ему, но элементарно уснула от перенасыщения нашим единением, а проснулась на рассвете, разом погрузившись в раскалённые до бела ощущения. Тело, в отличие от мозгов, уже давно проснулось, налилось негой и по инерции прижималось спиной к его мощной груди.
— Сегодня тот самый день, Малинка, — слышу я его шепот и улыбаюсь, а потом охаю, потому что он ощутимо прихватил меня зубами за шею в районе роста волос.
— Какой? — и голос исковеркан нетерпением.
— Именно тот, где строптивую и недоверчивую девочку будет наказывать злой и ненасытный мальчик.
Господи ты, Боже мой!
Пришлось с честью принять эту своеобразную епитимью, а потом опять уснуть, будучи убаюканной в его руках. Это как прийти домой после долгих лет скитаний. Вот так это было и для меня.
А потом было новое пробуждение, и я тут же потонула в стали его глаз, смотрящих на меня с такой нежностью, что и дух перехватило. Родной. Любимый. Мой.
— Родители хоть в курсе, что ты у меня? — и его пальцы ласково убирают разметавшиеся прядки с моего лица.
— Да, — почти выдавила я из себя, не в силах подавить волнение. Так всегда рядом с ним, я вся есть вибрирующий и переполненный сосуд.
— Хорошо. Я не планировал тебя отпускать.
— А что планировал? — и сердце в груди совершило тройной тулуп от понимания, что веселье закончилось.
— Говорить, — припечатал Громов, но я смело встретила его взгляд.
— Прости меня, я должна была верить тебе, но тогда… Я так испугалась, Дём! — и подбородок мой опять предательски задрожал, а в носу защипало от слишком сильных эмоций, — А потом мне было очень страшно, но я все равно приехала в твой тату-салон, думала, что и ты там будешь после пар. Вот, даже тату себе сделала, — и показала на свое запястье.