«Доброе утро, Агата»
Поспешно отвечаю и с замиранием сердце подхожу к окну, а увидев во дворе уже запаркованный черный Мерседес, взвизгиваю и на пятой космической несусь в душ, а потом и вообще бью все рекорды по сборам. Он же ждет меня! Ну что еще мне для счастья надо, правда?
— Ты куда, дочь? А завтрак? — журит меня папа Веня, но я почти не слушаю его, поспешно упаковывая себя в куртку и шапку.
— Потом, папуля, все потом, — выдаю я и так лучезарно ему улыбаюсь, что он форменно выпадает в осадок, а мама только понимающе смотрит на мою суету и закатывает глаза.
Да-да, родители, ваша дочь спятила! Принимайте теперь меня такой, какая я есть. Вот и все!
И я чертыхаюсь, пока, вдруг ставший очень медленным, лифт доставляет меня до первого этажа, а потом вдруг сменяю бег на чинную и благородную поступь и иду к нему. Актриса, скажете? Ну, есть немного. Но все забывается, стоит мне только попасть в плен его нетерпеливых объятий, поцелуев и жаркого шепота.
— Я так по тебе скучал, Малинка моя!
Вот и все, что мне было нужно! И только здесь я хотела бы быть.
И день сменялся днем, и расставаться становилось все сложнее и сложнее. Почти до слез! Потому что приходилось отрывать себя от него почти с мясом. А затем нещадно подгонять время пока мы не вместе, чтобы потом вновь сходить с ума, окунаясь в его близость и крышесносный запах.
Теперь мы сидели только вместе, но со среды к нам подсели Ветров и Аверин, нещадно подкалывая моего Громова за то, что он, по их мнению, цитирую: «слишком облизывает меня взглядом». Господи, Боже, пусть облизывает! Я не против, я только за! И мы только заговорщически улыбались друг другу на эти подколы, а еще под партой Демид так бережно, но крепко сжимал мою руку, что сердце пело и все никак не хотело замолкать. А и пусть горлопанит, я и тут не возражаю.
А потом как-то незаметно наступила пятница и мой сероглазый мальчик напомнил мне, что задолжал мне свидание. А я, дуреха, и забыла.
— Не передумала? — спросил он меня, пока мы обедали в столовой на большой перемене. Кстати, теперь как прежде, все вместе и с моими друзьями.
— А должна? — ухмыльнулась я и Демид на глазах у всех зажал меня и крепко поцеловал.
— Только попробуй, — пробурчал он, — и, надеюсь, на этот раз ты разрешишь за собой заехать. Второго динамо я не переживу.
— Когда? Во сколько? — с умным видом уставилась я на него, но потом не выдержала и все-таки рассмеялась.
— Завтра. В шесть.
— Не знаю, не знаю…у меня на завтра столько планов, — пытаясь быть серьезной, перелистывала я пустое расписание календаря в телефоне, — но, думаю, что все же выкрою для тебя несколько минут.
— Уж постарайся, — и мы оба понимающе друг другу улыбнулись.
И суббота наступила стремительно быстро. И мне хотелось быть самой красивой для него. Понимаете?
— Мама, как я выгляжу? — вышла я к своей родительнице и нервно перед ней покрутилась.
— У него нет шансов, детка, — и я тут же покраснела как маков цвет.
— Спасибо, — кивнула и еще раз окинула себя в зеркало.
Красивое и стильное кашемировое платье изумрудного цвета с длинными рукавами и отложным воротником сидело на мне как влитое, а распущенные и завитые на концах волосы выгодно дополняли мой образ. Да, неплохо. Еще раз сама себе ободряюще улыбнулась и посмотрела на экран телефона.
«Я внизу»
И сердце отчаянно трепыхнулось в груди. Оделась, обулась, поцеловала на прощанье маму и вышла за дверь.
Мое первое настоящее свидание. Остальные не в счет. Там я была пустая, а теперь переполнена чувствами через край. Вот как должно было быть. И никак иначе.
А потом я будто попала в рай. Демид привез меня в центр Москвы, поднял на двадцать пятый этаж, и мы попали под стеклянный купол с красивой ротанговой мебелью и уже накрытым столиком на двоих. И я обалдело смотрела по сторонам, на вид, потонувшей в вечерней тьме столицы, на миллион огней, что следили сейчас за нами и на парня, что так проникновенно смотрел в мои глаза, ожидая моей реакции.
Что тут скажешь? Ничего! Уж не расплакаться бы и то будет счастье.
— Тебе нравится? — сжимает он мою ладонь.
— Очень — почти с силой выдавливаю я из себя.
— И мне очень. Потому что в этот раз здесь есть ты.
Судорожный выдох и понимающий кивок, прежде чем забыть обо всем и слиться в таком нужном нам сейчас поцелуе. Сладком и одновременно горьком от понимания того, сколько времени мы потеряли из-за своей же глупости…