Боже и что тут началось! Я в жизни так не смеялась, честное слово, до рези в животе и слез, катящихся из глаз. Потому что Громов в этом деле был профи, а я что курица с этой странной широкой лыжей на своих корявых ножках. Но! Демид не знает слова «нет» и не приемлет неудач. Он все-таки домучил меня, терпеливо и въедливо объясняя, как именно нужно стоять, ехать и держать баланс тела. И вот уже я качусь сама вдоль склона, исполняя простейшую елочку на заднем канте и восторженно улыбаюсь от уха до уха. Так и пролетело еще два волшебных часа.
Намерзлись, накатались, но остались до неприличия счастливыми и выдвинулись в сторону дома.
— Малинка, а ты же купальник взяла? — вырвал меня из раздумий Демид.
— Что? А, да, взяла. Надеюсь, ты меня в прорубь не потащишь купаться? — улыбнулась я и припала щекой к его плечу.
— Значит насчет проруби ты против. Так-так…Ну хоть в баню со мной сходишь? В настоящую, русскую, с веником, а? Там Сенька, помощник Сан Дмитрича истопить должен был уже к нашему приезду.
— С веником говоришь? — потянула я.
— Ага, — хмыкнул Громов.
— Ну, давай попробуем.
60.2
И мы попробовали. Хотя я и жутко стеснялась непонятно чего на первых порах. Но все же прошла в пропаренное жаркое помещение вслед за парнем и разместилась на деревянной полке, блаженно вытягивая ноги и укладывая голову на колени к Демиду. И как же тут было хорошо! Пахло красным апельсином и немного эвкалиптом. И руки парня без конца скользили по моему телу, то и дело задевая краешек купальника, а то и подныривая под него. И эти ласки распаляли меня похлеще жаркой русской бани. Вот так он действовал на меня. Но за черту не заходил, только накручивал меня до невозможности и целовал, прижимая к себе все сильнее и сильнее.
А потом он вел меня передохнуть после горячего пара в зону отдыха, где мы смотрели урывками «Ивана Васильевича» и почти синхронно повторяли за героями фильма, ставшие крылатыми, фразы.
— Лепота!
А дальше пришла пора веников. М-м-м, вот тут-то Громов меня и отходил как следует! От души, знаете ли, да так, что на него у меня сил уже не хватило, хотя и очень хотелось. Да-да, с полки он меня форменно отлепил, осторожно промыл голову, ополоснул с лейки, замотал в простыню, вывел в зону отдыха, а там усадил в кресло, вручив пузатый бокал с клюквенным морсом.
Черт! Это лучшее тридцать первое декабря в моей жизни. А потом я перевела глаза на часы и форменно ужаснулась.
— Дёма! — встрепенулась я.
— Что такое? — испуганно оглянулся он.
— Так уже одиннадцать! Новый год скоро!
— Потерпи немного, я сейчас, — улыбнулся мне тепло и скрылся за дверью парной.
Когда же мы вернулись в дом, то я спешно кинулась сушить волосы и приводить себя в божеский вид. Дрожащими руками достала черный ажурный комплект нижнего белья и натянула его на себя, немного смущаясь его бесстыдной красоты и, пока не передумала, быстро надела платье, что захватила с собой специально для этого случая. Вот так, теперь я готова. Вернулась в комнату, прихватила из чемодана заготовленную и упакованную коробочку и без четверти двенадцать спустилась вниз, где меня, у накрытого стола с горящими свечами, ждал Демид.
И, как и всегда, когда я смотрела на него, горячая лава прокатилась по всему моему существу. Я так любила его, так была пронизана этим чувством, что иногда было трудно дышать, а еще хотелось плакать от счастья и понимания того, что мои чувства взаимны.
— Вот и ты, Малинка, — хрипло прошептал мне парень и сделал шаг в мою сторону, а меня к нему потянуло словно магнитом.
— Вот и я, Дём, — и он тут же нежно и осторожно обнял меня.
Несколько секунд щемящей нежности в объятиях друг друга, а потом мы все же бредем к столу и садимся напротив друг друга, не в силах разорвать магию наших глаз.
— Я тебе подарок приготовила, — выдыхаю я и несмело протягиваю ему коробочку.
— Ты и есть мой подарок, Агата, — сознание коротит от этих его слов и неуместно вспоминается его глупый и жестокий спор, но я тут же отгоняю эти мысли. Все, хватит, это все в прошлом! Навсегда!
А потом он открывает коробочку и достает широкий кожаный черный браслет с тремя бусинами, вплетенными между вязью.
— Я сама его сделала, — выдыхаю я, не в силах понять нравится ему или нет, — а бусины — это агат, — и последнее слово почти беззвучно срывается и тает между нами, потому что я так и не могу разобрать его реакции. Да, наверное, это глупый подарок. Смешно дарить подобное человеку, у которого все есть. Правда?