Когда она одевалась, внизу звякнул повешенный над входной дверью колокольчик, затем послушался голос Даши.
- Доброе утро миледи, пожалуйста проходите, госпожа-хозяйка сейчас спустится.
Она быстро натянула второй чулок и взяв с туалетного столика клипсу нацепила ее на правое ушко. Когда-то из-за этой клипсы они с Лурией даже поссорились - она не хотела ее брать, подумав что таким образом Лурия пытается выразить ей свою любовь (такое редко, но встречается). Тогда она еще не знала, что у Лурии была травма головы и она многого просто не знает, потому что не помнит. В деревнях некоторых королевств и княжеств, да и не только в деревнях, существует такой обычай - девушка дарит свою сережку (хотя какая там сережка, так, медное колечко, серьги слишком дорогое удовольствие) своему избраннику, тому, с кем она хочет связать свою жизнь. Ей пришлось тогда потрудится, чтобы найти клипсу, которую Лурия выбросила, когда она отказалась ее взять.
Замерев перед зеркалом она на мгновение задумалась затем вернулась к кровати и взяла из прикроватной тумбочки прозрачный пузырек с розоватого цвета жидкостью. Если верить Калерии, то достаточно одной капли этого зелья чтобы... Испугавшись своих мыслей, она едва не выронила флакон с зельем на приготовление которого у нее ушел почти год, она настаивала это зелье с прошлой осени, с того самого дня, как узнала о нем и приготовила его. Теперь ей осталось добавить последний ингредиент. Аккуратно и бережно открыв флакон она также аккуратно и бережно окунула в него прядку светлых волос, после чего вновь закупорила флакон. Теперь надо подождать какое-то время, пока зелье окончательно не будет готово.
Ох уж мне эта Эльке, такое вчера учудила... Я открыл глаза и посмотрел в потолок, пытаясь вспомнить все произошедшее вчера и понять, не было ли это сном. Интересно, а почему у меня болит голова, как с похмелья, а еще сильнее болит низ живота. Рядом причмокивая во сне заворочалась Эльке, тем самым окончательно разгоняя вновь было захватившую меня дрему, мысли побежали быстрее. Зевая и потягиваясь я хотел было потереть глаза, да так и замер глядя на свою руку испачканную высохшей кровью.
- Мда... - я опустил одеяло, нет смысла смотреть на то, что и так понятно, придется извиняться перед Эльке за то, что испачкал ее постель (из-за случившегося прошлым вечером я забыл принять "волшебные" таблеточки, а ведь специально высчитывал оставшиеся дни).
Снова заворочавшаяся Эльке все-таки вынудила меня выбраться из под одеяла и пойти в купальню, по дороге туда я глянул на свое отражение в зеркале туалетного столика и тихонько выругался на гномьем, самой отборной площадной бранью. У гномов в языке есть такие слова, каких нет в моем родном и эти слова подходят сейчас как нельзя лучше, жаль что на русский их перевести невозможно, иначе смысл утратится. В имперском кстати тоже есть, похожее выражение и речь там идет о блудливой... в общем не важно.
Где-то через пять минут в купальню заявилась Эльке и тоже вся вымазанная высохшей кровью - моей кровью. Испытывая крайнюю степень стыда за случившееся я быстренько "намылил" голову и отвернулся. В тот момент когда Эльке забралась в купель, мне показалось, что наступила абсолютная тишина, пропал даже звук льющейся воды. Неожиданно Эльке обняла меня сзади и прижалась своей грудью к моей спине, меня как током ударило, а по телу прокатилась волна жара, в голову так стукнуло, что я на минуточку поплыл.
- Прости меня Лур... - прошептала Эльке мне на ухо, - это я виновата, это я... - Эльке запнулась и повторила. - Это я виновата...
Я качнулся вперед подставляя голову под душ провел рукой по лицу убирая пену и повернулся к ней. - Ты вообще о чем?
Эльке отпустила меня и отступив назад отвела взгляд, при этом я окончательно повернулся к ней лицом и протянул руку чтобы смыть засохшую кровь на ее правой щеке. Эльке дернулась как от удара, хорошо хоть не упала, а просто плюхнулась на задницу и зарыдала.
- Это все из-за меня!.. - заголосила Эльке в тот момент, когда я опустившись на колени обнял ее и прижал к себе. - Это все я виновата!!!
- Ну, тише, тише... - зашептал я одновременно с этим пытаясь воздействовать на нее через ауру и ментальное тело (на хорошо изученные мной уровни), тем самым стараясь сгладить эмоции подруги.
Наверное мне не стоило лезть вот так вот напролом, но я думал, что раз я уже разбираюсь в том, как распознавать и влиять на эмоции, то смогу это сделать. Как когда-то сделал с Веллой. Не тут-то было. В какой-то момент меня словно по голове огрели, я испытал такую бурю чувств и эмоции порождаемых друг другом, сразу сколько никогда прежде не испытывал. Наверное так себя чувствует вусмерть пьяный наркоман умчавшийся в нирвану - ему очень хорошо и одновременно с этим, ему очень плохо. Я одновременно на себе испытал величайшее счастье и глубочайшую скорбь, гнев переходящий в слепую ярость, безграничную ненависть, отчаяние, страсть, умиротворение и бесконечную любовь. Были и другие чувства, презрение и жалость, стыд, интерес, страдание и удивление, восторг и восхищение, смущение и гордыня, страх и надежда и жажда совокупления, все равно с кем, главное чтобы сейчас... СЕЙЧАС! Одно перетекало в другое и сразу в третье и дальше, дальше... дальше... Я с каким-то нечеловеческим усилием смог вырваться из того ада в который сам, как дурак, сунул голову. Перед глазами все плывет, однако Эльке уже не голосит, а уткнувшись мне между грудей хлюпает носом и тихонько так подвывает.
- Ну все, все, не плачь, а то мне самой плакать хочется. - продолжая гладить Эльке по голове шептал я. - Ну пойдем, пойдем я уложу тебя в постель, ты поспишь, успокоишься...
Я встал и поднял Эльке - не обошлось без магии, иначе я бы не устоял с ней на шее. Дашка умничка, пока мы были в купальне, сменила испачканное мной постельное белье и матрац-перину на свежие. Я уложил Эльке в кровать и укрыв ее одеялом, сел рядом, она еще с минуту хлюпала носом порывалась мне что-то сказать, но потом успокоилась, замолчала и заснула.
Когда она проснулась, в спальне никого не было. Она приподняла голову и тут же бессильно опустила ее на подушку, по телу разлилась невероятная усталость и слабость, ей вновь захотелось спать и она закрыла глаза. Снова она проснулась от шелеста бумаги, шороха одежды и скрипа кресла. Повернув голову она посмотрела в угол спальни, туда, где расположились два кресла и столик и встретилась с Лурией взглядами. Подруга сидела в кресле поджав под себя ноги с книгой в руках. Однако до того, как она успела, хоть что-то сказать или хотя бы пошевелится в спальню вошла Калерия. Последовала долгая процедура осмотра, при этом Калерия завалила ее вопросами про самочувствие и через вопрос другой словно забыв о том, что она уже отвечала ей на этот вопрос, вновь справлялась о том, как она себя чувствует. При этом она старалась не смотреть в сторону Лурии, которая стояла чуть в стороне от кровати, но все-таки была рядом. Затем Калерия с Лурией вышли оставив ее одну, она присоединилась к ним через несколько минут, когда те о чём-то тихонько беседовали в гостиной внизу.
- Делать... - прозвучал голос Лурии. - И ты тоже хороша... У-у-ух... как дала бы тебе за это по заднице... чтоб впредь неповадно было, да боюсь, что без толку это... - заметив ее Лурия замолчала.
- Лури, я же говорю, я хотела как лучше... - ответила Калерия и тоже замолчала заметив ее.
Наступившую тишину нарушила Даша вкатившая в гостиную поднос с чашками, переварником и всем прочим, что так необходимо для того, чтобы просто попить перевар.
Она чувствовала себя крайне неловко оказавшись под пристальным взглядом своей лучшей подруги. Еще вчера ей казалось что то, что она хочет сделать, это правильно, что иначе и быть не может, а сегодня с утра раскаялась в содеянном.