Он не оставит меня в покое, и мы оба за это поплатимся.
За свою слабость.
За глупость.
За недальновидность.
— Не молчи же… — ласкал он мое лицо пальцами, заставляя меня плавится как воск. Хотелось снова закрыть глаза и просто наслаждаться этой нежностью мужских пальцев…
— Я… Я не знаю, — ответила я.
— Не знаешь? — переспросил он.
— Я не понимаю, что испытываю, — пояснила я.
Он оторвал взгляд от моих губ и мы снова встретились глазами.
— Ты не можешь мне ответить тем же самым?
— Наверное, нет…
— Но тебе приятно, когда я тебя целую?
— Я не поняла. Архип, пожалуйста, поехали. Я хочу домой. Меня будут искать.
В его глазах мелькнуло неподдельное расстройство и огорчение.
Мне хотелось вцепиться в него, кричать, что все, что я сказала, неправда, и я тоже… Тоже люблю. Но я не могу. Эта слабость может стоить нам слишком дорого…
— Конечно, я… Отвезу тебя домой. Идем.
Он указал рукой на машину. Я сделала лишь шаг в сторону, но снова была поймана в объятия. А потом мои губы опять нашли требовательные его.
— Я сумасшедший… — шептал он мне, целуя мои губы и лицо. — Я совсем сошел с ума от тебя, Снежинка. Даже если ты меня не любишь, то знай — я тебя люблю.
От его слов ноги стали ватными, и я еле устояла на ногах. Я смотрела в его синие глаза и видела там целый океан чувств. Он не лгал. И от этого лишь больнее становилось.
Первые поцелуи и признание в любви от любимого мной мальчика сегодня случились со мной, а я… Должна их отвергнуть.
— Я хочу домой, — произнесла я единственное, что смогла выдавить из себя.
По моей щеке сбежала предательская слезинка.
Я не плачу! Я никогда не плачу из-за парней!
Не плакала…
— Ты плачешь? — тут же заметил он мои слезы.
— Я… Замерзла и… Пожалуйста, отвези меня домой.
Больше он спорить не стал. Помог мне сесть в машину и мы отправились в обратный путь. Всю дорогу Архип с грустью смотрел на меня. Он решил, что обидел меня и получил поцелуи едва ли не силой, но сказать ему, что это не так, я не могла.
Нам нужно расстаться и забыть об этом.
Лучше внушить ему, что его чувства не взаимны.
Тогда он оставит меня в покое…
Только от этой мысли на душе становилось еще поганее…
3
— Пока, — бросила я ему и вылетела пулей из машины.
Боялась, что сейчас он снова будет меня целовать и я не смогу уйти от него и сломаюсь, скажу, что чувствую к нему тоже самое, что он ко мне. Но я сдержалась.
Кажется, Архип не собирался меня трогать — мой уход от ответа на его признание в любви от расценил как отказ.
Что ж… Возможно, так даже лучше.
Пусть считает, что не нужен мне. Тогда мы меньше ошибок допустим.
Что бы он ни говорил мне и ни делал, я буду держаться позиции, что не люблю его, и он оставит меня в покое. Ветров сам мне невольно подсказал решение нашей ситуации и даже не догадывался об этом. Теперь главное мне выдержать…
Он еще будет предпринимать попытки общаться, но я должна быть как кремень.
Когда я вошла в дом уже стемнело. Мы очень много времени провели на той горе и пока целовались как сумасшедшие, сбежавшие от всего мира, время пронеслось совершенно незаметно.
В гостиной никого не было и я отправилась на кухню, чтобы выпить воды и попытаться успокоиться. Или, может быть, маминого чая на травах… Он всегда отлично успокаивал.
— Мама? — подняла я брови, обнаружив маму как раз за приготовлением ее фирменного чая на кухне.
— А, Кристиночка! Привет! Проходи. Вот, твой любимый чай заваривать собираюсь.
— Спасибо, мам, — уселась я рядом с ней за барную стойку. В последнее время мы так редко проводим время вместе, что подобное уже воспринимается как праздник.
— Ужинать будешь?
— Нет.
— Как это «нет»? — возмутилась она. — Надо поесть.
Я лишь вздохнула. Ну вот — режим курицы-несушки активирован, причем тогда, когда это совершенно не нужно.
— Ну не хочу, мам, — ответила я. — Я уже поела.
— Где?
— Мы с Катей сегодня в кафе занимались. Там и поела.
— А-а… Понятно. Точно не голодная?
— Нет!
— Ну ладно тогда… А ты чего так долго сегодня? — обратилась она ко мне. — Уже стемнело.
— Да что-то засиделись мы с Катькой, — улыбнулась я, стараясь искренне верить в собственную ложь, чтобы мама не догадалась о том, где на самом деле я была и чем занималась. Губы саднило, напоминая о моих первых поцелуях с Архипом, что заставило меня устыдиться собственных мыслей и вызвало жар на щеках. — Пока все решили… Не заметили даже как стемнело.