Дни и ночи только с ней одной. Разговоры, шутки, смех и секс, который вышел для меня на новый уровень. Девочка по спецзаказу для Яна Аверина. Как я люблю, что я люблю, где и в какой позе – а она слушает и делает все, что я бы ей не сказал. И как делает, Господи!
Страстная, отзывчивая, идеальная!
И я рядом с ней как озабоченный подросток, не могу думать ни о чем, кроме наших голых тел, сплетенных вместе. И сердце в груди колошматит как одержимое, а по телу ток снует и искрит на кончиках пальцев.
Ярослава…
Отравила меня своим существованием. Глазами своими зелеными загипнотизировала. И с каждым днем я все чаще ловлю себя на страшных вещах. Неосознанно перебираю ее волосы. Тихо лежу рядом, вдыхая умопомрачительный запах пряной сливы. Беру ее ладонь в свою руку и начинаю водить по своему лицу, будто бы ласку выпрашиваю. А она только хохочет и начинает целовать меня всего, запрыгнув сверху. Всего! Мои веки, лоб, щеки, шею, грудь и ниже.
И я ощущаю себя чертовым счастливым засранцем. А еще – я больше ничего не хочу менять.
И это до усрачки меня пугает, друзья.
– Даже не верится, – произносит она своим мелодичным голосом, вырывая меня из тяжких дум.
– М-м? – непонимающе смотрю в ее глаза.
– Сегодня мы лежим здесь и греемся в лучах уходящего солнца, а завтра вернемся в промозглую Москву. И все это останется лишь только на фото. Да, Ян? – и она криво мне улыбается.
Сглатываю и тяну ее за руку на свой лежак, а потом до легкого ее писка стискиваю в объятиях. А дальше, особенно не задумываясь о последствиях, открываю рот и говорю ей:
– Хочешь, мы с тобой…
И замираю, ужаснувшись самому себе и собственным желаниям. Да ну в задницу! Я не могу этого хотеть! Но, вашу ж мать, я почти предложил ей это. Сам!
Хочешь, мы с тобой переедем в мою квартиру?
Я тронулся! Моя фляга окончательно и бесповоротно потекла! Я реально чуть ей это не сказал!
– Хочу, – а она смеется, даже не понимая, что я сейчас в шаге от панической атаки, – с тобой все что угодно хочу, Ян.
И обвивает меня своими ручками, ножками веточками. Стискивает. А я только и думаю, что уже даже не на дне, я его давным-давно пробил, ибо в свою холостяцкую берлогу я баб таскал, только, чтобы попользоваться в нужном мне ключе. Но жить?
– Почему ты замолчал? – спрашивает она и теребит завязки на моих шортах.
«Потому, что я в ахере!» – думаю я про себя, а ей в слух сочиняю какую-то ахинею.
– Хочешь, мы с тобой пойдем и последний раз искупаемся в море?
Боже, я дебил!
– Пошли, – приподнимается и целует меня в губы.
И я, в который раз, вспыхиваю как факел. Какой к черту купаться? Все в топку! Подхватываю ее под попу и несу в спальню, на ходу надежно закрывая дверь на террасу и зашторивая окна. Проверяю и входную дверь, а потом набрасываюсь на нее, словно дикий зверь.
А она полыхает точно так же, как и я. Я вижу, как ее глаза заволокла страсть. Я чувствую, что она уже готова для меня по первому моему зову. Боже! И когда я погружаюсь в нее под завязку, она со всей дури прикусывает одеяло, боясь произнести хоть звук. Ведь родители где-то здесь, в доме. Нельзя, чтобы нас раскусили. Рано. Я еще не наигрался. Рецепторы еще не забиты ею. Я тупо хочу еще!
Целую ее глубоко, рычу, вколачиваюсь. Легкие на износ. По венам концентрированный ее яд, вместо крови. А в голове только одна мысль и она остервенело рвется из меня.
– Моя, Яся, – шепчу я ей прямо в губы, – только моя, слышишь?
А ей будто бы только того и надо – стискивает меня в своих объятиях и отвечает:
– Твоя…
И я знаю это, вижу в ее прекрасных глазах, в ее улыбке, в каждом ее ко мне прикосновении. Я ее на себя уже намотал. Но сейчас мне не все равно, как это обычно бывает в подобных ситуациях. И мне даже не стыдно. Я, черт возьми, упиваюсь этим грешным чувством обладания и не могу ничего с собой поделать.
А уже спустя пять часов самолет уносил нас прочь с солнечного острова Бали в засыпанную снегом Москву. Ярослава спала рядом в кресле, а я бездумно перебирал ее пальцы, пытаясь понять, чего именно хочу от нашей связи. Но беда состояла в том, что мозгами я понимал одно, а желания мои были совершенно противоположными.
Я все же еще пытался найти противоядие, опасаясь того, что его вообще может не оказаться в этом мире.
Знал бы я тогда, что это была меньшая из моих бед…
Глава 62
POV Ярослава
Москва встретила нас настоящим трескучим морозом. После палящего индонезийского зноя, да почти в минус пятнадцать? Ну такое. Закуталась в свой пуховик, шарфом обмоталась, шапку натянула по самое «не балуйся», но и то помогло мало. Ну вот прямо б-р-р.