Мои сборы с горем пополам закончились, и мы все-таки выдвинулись в сторону мероприятия, где нас уже ждали сам хозяин квартиры Стас, Ромка, а также Демид с Агатой. С последней мы тепло обнялись и направились в сторону кухни, где уже хозяйничал человек из кейтеринга.
– Боже, куда столько еды? – ужаснулась я.
– Вот и я про тоже твердила, – прыснула со смеху подруга, а потом покачала головой.
Указали, где, куда и что разместить, а потом и парней за стол позвали, накрытый в просторной столовой, соединенной с гостиной и кухней только условным зонированием.
И вот уже все уселись и полились дружеские, бесконечные разговоры, да под игристое, терпкое и очень вкусное шампанское. То и дело слышался смех, какие-то шутки-прибаутки и только хозяин дома был по обыкновению молчалив, часто зависая и задумчиво глядя в бесконечные огни московской ночи. Красивый и умный парень, но казалось, что он был при всех своих качествах бесконечно одиноким и вся эта мишура, что сейчас его окружала, была ему до лампочки.
– Ну что, давайте старый год проводим? – заметил мой пытливый взгляд хозяин дома и подмигнул мне, улыбаясь от уха до уха, но мне почему-то показалась, что это всего лишь маска, чтобы скрыть свои секреты от окружающих.
– О, давайте и поскорее! – заорал Ветров, – Я надеюсь, что в следующем году нашу компанию уже покинет этот окаянный любовный вирус. Прямо повальная амурная эпидемия, друзья! Ну сколько ж можно-то, а? Я устал от этой ванили, Господи ее прости!
– А я рад болезни, – рассмеялся Громов и так крепко стиснул Агату в своих лапищах, что она счастливо взвизгнула.
– Абсолютно так, – и в губы мне тут же впечатался рот моего парня. Язык к языку, да так, что тут же стало жарко. Оттолкнула, шикнула, смущенно оглядываясь по сторонам, но Ян только заржал как конь и потрепал меня по голове.
– Мне это все не грозит, – пожал плечами Стас, – так что, тут если кому и волноваться стоит, то только тебе, Ромашка, – и подмигнул Ветрову.
– А чего это тебе не грозит? – прищурился блондин.
– Я привитый, – хмыкнул Стас и дополнил, – у меня теперь пожизненный иммунитет.
– Да? – потянул Ромка.
И Гордеев только снова задорно улыбнулся, хотя в глазах не было и капли веселья, а потом перевел взгляд на свой телефон, на котором высветилось какое-то уведомление.
Открыл, просмотрел, желваки на скулах заиграли, а на лице промелькнула стопроцентная концентрированная ярость. Откинул телефон в сторону и залпом выпил все, что было в его бокале, а потом хмуро посмотрел на всех нас.
– Что случилось, Стасичка? – спросил Ветров.
– Ничего. Просто пора переходить на что-то покрепче.
А много позже, уже под утро, мы усталые, но счастливые возвращались в свою квартиру. Ян бесконечно перебирал пальцы на моей левой руке и вздыхал.
– Ты так и не сказал, что тебе подарить, – посетовала я, – остался без подарка на Новый год.
– Ты уже подарила, – покрутил он кольцо с увесистым камнем у меня на безымянном пальце, – только дату не назвала.
– Назвала, Ян. Давай я сначала институт закончу, а то мама и так вся извелась из-за нас. А ей в ее состоянии нервничать ну никак нельзя, да и потом может молоко перегореть, – улыбнулась я ему максимально тепло.
– Вот уж не думал, что у меня появится брат в таком возрасте, – почесал макушку мой парень.
– Да не говори, – рассмеялась я и прижалась к его груди, зависая во времени и пространстве.
– Приехали! – вырвал нас из мыслей таксист и мы тут же покинули теплый салон его автомобиля, а потом побрели, держась за руки, в свою долгую и счастливую жизнь.