Он перенес меня в наше общежитие.
— Когда мы возвращаемся в наш дом? — спросил Шон, нисколько не сомневаясь в моем ответе.
— Как только закончишь отчеты здесь.
— Значит, через два дня.
Глава 49
С нами отправилась и Леди, ректор сообщил, что без нее они как без рук, и она сразу упорхнула в Академию, вершить великие дела. Мы с Шоном только успели помахать.
Как же мы соскучились по нашему дому, и как у нас удобно и продуманно, и такой простор!
До дня Стихий я все-таки не дотянула, воды отошли внезапно. Шон, совершенно бледный, перенес меня в целительскую. Магистр Андрис подмигнул и весело спросил:
— Как настроение, боевое?
Но ответила ему не я, в воздухе замерцали два силуэта Богинь, Плодородия и Удачи:
— Не отвлекаемся, магистр, — велели они, — детки у нас не маленькие.
Шона пытались выгнать, но он вцепился в мою руку, так что рожали мы вместе, по команде Плодородия.
Первым появился мальчик, подхватила его Удача, сама завернула, передала Шону:
— Держите Даниэля.
Девочку забрала Плодородие, завернула и передала опять Шону, она ничего не успела сказать, в целительской раздался голос Бога:
— Покажи.
Шон развернул малышку к нему, смотрел Бог недолго:
— Даяна.
Плодородие улыбнулась нам с Шоном:
— Поздравляем. А эльфы будут позже, не волнуйтесь, — кивнула магистру Андрису, — хорошие руки, мягкие, молодец. До следующей встречи.
Боги исчезли, неуловимый запах трав, всегда их сопровождавший, медленно растворялся и смешивался с запахами настоек.
Магистр Андрис тяжело опустился на какую-то тумбочку:
— Знаете, я так никогда ни нервничал. В жизни.
— Магистр, у нас… получились оборотни?
— Да, Рика, отличные детки.
— А ипостаси будут или нет, — неважно, мы их любим и все. — Шон смотрел, не отрываясь.
— Явно будут, раз Боги их принимали. Хотя, кто его знает. Посмотрим, — магистр Андрис вытер свое лицо влажной салфеткой и выдохнул.
Ночевали мы все вместе, в целительской, а домой попали уже к вечеру следующего дня.
Чувствовала я себя прекрасно, покормила малышей, Шон их устроил в кроватки, которые он перетащил к нам в спальню, обвешал артефактами, и мы вышли что-нибудь приготовить, есть хотелось зверски.
Стол был накрыт. Два места нам оставили.
Все остальные места были заняты боевым отрядом.
В полном комплекте.
Шон открыл рот и закрыл.
А чему тут удивляться?
Я поздоровалась, и мы сели за праздничный обед.
— Как мы детей назовем? — приступила к разговору бабушка с маминой стороны.
— Даяна и Даниэль, — буркнул Шон.
— На кого похожи? — подхватила бабушка с папиной стороны, — волосики светлые или темные?
Шон промолчал, я вообще ела.
Вступили басы, дед-гном:
— Они лысые должны быть, нет еще волосиков. Я до года был вообще без волос, так, пух какой-то.
— Как это? Меня даже заплести пробовали! — второй дед, эльф, баритон.
— А наши дети были лысые на затылках, — вступил тенор, папа.
— Потому что крутились все время! — мама, контральто.
— И не все время, я хорошо помню! — бабушка, первая партия.
— Да, не все время, а когда фонтанчики пускали! — хоровая партия.
— Только и успевали пеленки менять!
— А стручочки такие маленькие-маленькие были!
Шон подавился.
— Зато они ели за двоих. Каждый!
— А Даночка с Дэнчиком хорошо едят? Молока хватает?
Тут подавилась я:
— Спасибо большое за прекрасный обед, все хорошо, молока хватает, стручок на месте. Простите, мне пора кормить, а это процесс интимный, — доверительно призналась им, — мы только с детьми остаемся. А вы продолжайте, продолжайте, Шон побудет с вами, ему так много нужно узнать!
Я выдержала и засмеялась только в спальне.
Ну, что тут поделаешь!
Кажется, наш просторный дом уменьшился до размеров одной комнаты.
Новый учебный год стремительно надвигался, и мне надо решить, как я учусь и учусь ли. Кормила я каждые три часа, это одно сдвоенное занятие. А потом мне надо было домой.
Шон принес расписание, и мы внимательно его изучали.
Плохо. То есть — никак не получится. День, когда я не отвлекаю магистров своими опозданиями, был один, в остальные дни я могла появиться даже в середине занятий.
По просьбе Шона мы встретились с ректором и деканом Гераком. Крутили расписание и так и эдак, но толку было мало. Наконец, ректор предложил мне это полугодие учиться на дому, только сдать зимние экзамены со всеми, а там посмотрим. Дети подрастут, перерывы увеличатся, соберемся еще раз и решим. И ректор, и декан имели своих малышей, и мои проблемы были им понятны.
Ректор добавил:
— У меня жена так училась весь первый год на магистратуре, потом уже сына с нянькой оставляли.
— А моя как раз оканчивала курс — гордо возвестил декан, — мы все успели. Рика, Шон сказал, ты определилась, на каких артефактах будешь специализироваться?
— Да, определилась. На обучающих. Прежде всего, для детей и подростков.
— Отлично! Потребность есть, и растет, а темы у адептов непопулярные. Даже не знаю, почему.
— Магистры, а много ли адептов уже имеют детей?
Первые три месяца Шон твердо держал оборону. Мы наслаждались детьми сами, кормили, купали и гуляли. Часами разглядывали ручки, ножки, ушки, узнавая то меня, то Шона, изучали характеры.
Сложился удобный распорядок дня, диктовали малыши, но мы все успевали. Завтраки и ужины готовили вместе, обед частенько Шон приносил из таверны, от уборки и стирки спасали артефакты. Мы умудрялись отдыхать, и высыпаться, и работать, я даже не отставала по учебе.
Так продолжалось, пока мы не вышли из дома вместе с Шоном.
Свои деревья еще не плодоносили, а нужно было купить много фруктов, хотелось выбрать самой.
Вернулись мы через час, переместились в свою спальню, малыши уже месяц спали в детской. Умылись, переоделись и бесшумно зашли к детям.
Детскую оккупировал боевой отряд.
Каждый из них вцепился насмерть в ножки кроваток или столиков, и каждый был готов гордо встретить свой смертный час здесь и сейчас!
И мы сломались. Сдавленно хихикая — дети спали, мы с Шоном повалились друг на друга.
Если нас в детской не было, кристалл все записывал, так сразу повелось. Эту запись мы сохранили, договорились никогда никому не показывать, но Шон не выдержал.
Как-то вечером, спустя месяц, позвал к ректору декана Герака и магистра Андриса, я на вопросы отвечать не стала, мужественно отбивалась, пока кристалл не активировали.
В полной тишине открылась дверь и показалась первая голова, заползал дед-гном.
Магистр Андрис охнул, а дальше я, зная запись наизусть, смотрела на целителя, не отрываясь. Собственно, можно было делать еще одну запись.
Такого дружного мужского хохота я не слышала никогда!
Когда мы уже собрались домой, все магистры внезапно развернулись к столику, кристалл мигнул и пропал. По кабинету ректора расползался знакомый запах горьковатых трав. Шон хмыкнул, магистры переглянулись и промолчали. Только ректор, прощаясь, сказал:
— Вы такие счастливые, у вас есть родственники.
А декан добавил, ехидно улыбаясь:
— И прекрати зачаровывать артефакты на своей крови, ведь это твоя собственная родня!
Я с таким удовольствием посмотрела на Шона! Съел? А ведь голову сломал!
Зимнюю сессию сдала отлично, и на второе полугодие вышла учиться со всеми. Кормила молоком только утром и вечером, боевой отряд занимался детьми самоотверженно, главное, не баловали их, чего я всегда опасалась.
На Рандиан мы перенеслись уже весной, побыли там два дня, группу принимал Зеленый материк, Совет магов держал свое слово. Шон вырывался туда каждую неделю, а я только в последние дни, посмотреть результат.
Материки первым делом строили Префектуры в каждом крупном поселении, Рандиан обретал стройную систему управления, и это было важно: информация собиралась в одном месте, и позволяла планировать.