Ани. Вот уж ты мне удружила.
Крис. Да я на самом деле так думаю. Он, кроме шуток, хорошо выглядит.
Ани. Да. Но…
Крис (гладит Ани по волосам, как, вероятно, делала, когда им было по двадцать лет). Когда ему к врачу?
Ани. В пятницу. (Обе словно обмениваются мыслью «только бы пронесло».)
Джон (зовет). Крис, где мой последний ингредиент?
Крис (достает бумажный пакет). Тут!
Джон. Ого, отличный у тебя парень.
Крис (придерживая пакет). Род и я, мы даем вам эти семечки подсолнечника из нашего магазина при одном непременном условии. Вы, Джон Кларк, вернетесь в этот зал и произнесете перед нами речь!
Все одобрительно кивают.
Вы должны спасти нас от очередной «истории брокколи»…
Джон. Но я ничем особенным не занимался. Работал всю жизнь в национальном парке.
Крис (угрожая выбросить семечки в мусорный бак). Ну, раз так!..
Джон. Ладно, ладно! Уломали. Согласен. (Берет пакет.) Это мой шедевр, мой piиce de rйsistance. В том смысле, что устоять невозможно. Возьмем горсточку… (Высыпает горсть.)… ну, скажите, что это, если не сгустки солнца? Затем берем одну из этих штук… (Высекает пламя из зажигалки для свечей.)
Силия. Ах ты, Господи!
Джон. Зажигаем посередине, подрумяниваем семечки. Сейчас вы узнаете, что такое на вкус жидкий йоркширский…
Рут. Ах, я уже пробовала такой! Мой Эдди приготовил на прошлое Рождество. И прожег пол…
Джесси. Раз такое дело, может нам лучше выйти на улицу.
Крис. Все выходим!
Кора (с энтузиазмом). Я уже в пути, дорогая. Меня уже нет.
Все спешат на улицу. Джон удерживает Ани.
Поди-ка сюда. (Целует ее.)
Ани. Как прошел день?
Джон. Я просто умираю от любопытства. Ну-ка, расскажи мне что-нибудь новенькое о брокколи.
Ани. Я первая спросила!
Джон. Нормально. Утром ездил в Гриздэйл-парк. Наблюдал, как юные ренджеры устанавливали лесные заграждения. Боже мой! Они все выглядят лет на двенадцать, не более.
Ани. Я знаю!
Джон. А днем я заскочил к доктору Мортону.
Ани (застывая на месте). Сегодня?
Джон (нервничает). Прекрати, пожалуйста…
Ани. Я думала, ты хочешь, чтобы я была с тобой…
Джон. Госпожа Кларк, дня не проходит, чтоб я не хотел. (Поколебавшись с минуту.) Я предпочитаю сам узнавать результаты.
Ани. Так что же… как там?.. что с кровью, с клетками… они ведь считают, что всё в порядке? (Сама с собой.) Это излечимо. Переливание крови, только и всего? Что они сказали? Как с этим быть?
В дверях появляется Крис.
Крис. Джон, ты бы лучше вышел! Кора вся в огне.
Джон (улыбаясь). О, Господи!!
Джон выходит за дверь, проходя мимо Крис, которая стоит, опираясь на дверь в полном экстазе.
Крис. Ты себя превзошел… (Поскольку Джон вышел, обращаясь к Ани.) Он превзошел самого себя. Силия на ногах не держится, а Джесси несет какую-то чушь. (Мгновенно оценивает обстановку.) Что случилось?
Ани (берет себя в руки). Всё в порядке.
Крис. Я не для того терпела тебя двадцать семь лет, чтобы ты отфутболивала меня, точно чужую.
Ани (колеблется). Джон получил результаты анализов.
Крис сразу всё понимает. За двадцать семь лет она слишком хорошо научилась понимать свою старую подругу. Она подходит к Ани, обнимает ее и ведет к выходу. Звучит музыка. Осенний свадебный гимн на слова немецкого поэта Матиаса Клаудиуса в английском переводе Джейн Монтгомери-Кампбел.
На дворе зима, издалека доносится музыка: играют рождественский гимн God Rest Ye Merry, Gentlemen.
Входит Мэри, одетая в духе эпохи Диккенса. В руках у нее палка, на ней старинный фонарь с зажженной свечой. Ее плечи припорошены снегом.
Мэри. Кора, ну, где же ты?
В зале никого нет.
Куда все подевались? Кора!