— Фил! - поспешно вмешалась красотка.
Он с пьяной снисходительностью помахал рукой:
— Я знаю, что делаю, дорогая. Это больше не имеет значения. Йетс, отвали!
— Вот ключи от твоего коттеджа, — сказал я. — С тебя семьдесят пять баксов — день работы плюс накладные.
— Я сказал — убирайся!
— Семьдесят пять. Немедленно!
Его лицо стало малиновым.
— Утром я вышлю тебе чек.
Стука в дверь я не слышал, но она открылась. Ник Кафка, хозяин клуба, не имел обыкновения стучаться. Он вошёл вместе с Эдди, выглядывавшим из-за его спины. Я прислонился к стене.
Кордей торопливо сказал:
— Я как раз собирался заглянуть к тебе, Ник. Ей-богу. — Он выпрямил спину и по-солдатски вытянул руки по швам.
Кафка бросил на него презрительный взгляд.
— Заткнись, ублюдок, — коротко сказал он.
Не вынимая изо рта дымящейся сигары, он нисколько секунд молча разглядывал меня. Невысокий, широкоплечий, с квадратной челюстью и глубоко посаженными глазами, Кафка мало отличался от человекообразной обезьяны. Мы уже встречались однажды. Я пытался вернуть часть тех двадцати трех тысяч, которые сын моего клиента просадил в игорном притоне Кафки. Моя миссия закончилась провалом, мы с ним тогда не сошлись во взглядах. Похоже, сейчас мы тоже мыслили по-разному.
Протянув руку, он опустил её на плечо стоявшего рядом Эдди Силвера.
— Щенок, — сказал он, — ты трепался о каком-то сыщике. — Открытой ладонью он ударил Эдди по щеке. Тот побледнел и, спотыкаясь, непроизвольно шагнул вперед. — Выходит, это был просто треп. Перед тобой не сыщик, а вонючая недобитая ищейка, хуже легавого. Что тебе нужно, мразь?
— Он досаждает мне, — встрял в разговор Филип Кордей. — Я дважды сказал, чтобы он убирался.
— Так чего он тут стоит? Эдди, выброси этот мусор!
Мысль, что недоносок Эдди способен кого-нибудь выбросить, сама по себе была смехотворной. Я усмехнулся. Его рука полезла в карман, но я уже имел представление о его реакции. Я позволил ему вытащить револьвер, затем, как клещами, сжал его запястье, с силой повернул руку и вырвал пушку. Потом толкнул его в спину. Он отлетел от меня, но на ногах удержался.
Я не рассчитал силу толчка. На пути оказался Кафка, и лоб Эдди столкнулся с носом босса. Мгновенно хлынувшая кровь залила ему рот и подбородок.
В наступившей зловещей тишине я почувствовал себя не совсем уверенно. Вытащив из кармана носовой платок, Ник Кафка молча обтер лицо. Его маленькие глаза-буравчики не отрывались от меня. На лице Эдди Силвера была паника.
Я вежливо сказал:
— Не удивляйтесь, но я всегда предпочитаю уходить по собственной воле.
Прижимаясь к стене, я добрался до двери и открыл ее. Кафка убрал платок с лица и разглядывал оставшиеся на нем кровавые пятна.
— Не торопись, Йетс. У меня уйма времени.
— Не сомневаюсь, — ответил я и рванул прочь по коридору, запихивая на ходу себе в карман револьвер Эдди Силвера.
В ресторане по-прежнему танцевали. Мне не терпелось как можно скорее убраться из этого притона, однако прежде чем уйти, я хотел проверить одну догадку, уже некоторое время не дававшую мне покоя. Я подошел к стойке бара и в ответ на вопросительную улыбку бармена сказал:
— Двойной скотч. И запишите на счет мистера Филипа Кордея.
Шутите? Улыбка на физиономии бармена стала ещё шире. — За его счет вам здесь не дадут и стакана воды.
— Понял. — Достав револьвер, я положил его на стойку. — Передай Нику. Скажи, пусть не беспокоится о моих отпечатках.
Повернувшись, я быстрым шагом направился к двери. На улице я побежал вдоль вереницы припаркованных машин, каждую минуту ожидая преследования. Разбитый нос Кафки был чреват нешуточными последствиями.
Открыв дверцу «бьюика», я включил фары. Пот покрывал меня, словно мыльная пена. Навстречу машине, сунув руки в карманы, двигалась темная фигура. В ночной тишине глухо стучали шаги. Дон Малли!
Он прошел мимо и скрылся в подъезде клуба. Я начал колесить по городу, посетив все знакомые мне злачные места. Никто не видел, чтобы Филип Кордей доставал из бумажника деньги. Он подписывал счета. И ни разу не заплатил наличными.
Около двух ночи я вернулся домой. Раздевшись, я готовился отойти ко сну, когда зазвонил телефон.
VI
Она сказала:
— Алло, говорит Фэй Бойл.
— Желаете извиниться за постыдное утреннее бегство?
— Да, я так расстроилась из-за Дэнни, что не отдавала себе отчёта в своих поступках.
— А сейчас взяли себя в руки и узнали мой телефон? Желаете сказать что-нибудь?