— Именно поэтому ты ничего не предприняла в отношении Джулии Дюпрэ?
— Кто эта женщина?
— Ладно, забудь о ней. Расскажи лучше о Дэнни.
Ее губы приоткрылись, словно она собиралась зарыдать и лишь в последний момент удержалась.
— Для неё не было ничего дороже доброго имени её семьи. Скандал был бы для неё страшным ударом.
— Но твоего муженька переживания тетушки мало беспокоили. Он собирался развестись с тобой, и миссис Люсьен об этом узнала.
Глория Кордей холодно сказала:
— Не говори глупостей. Как она могла узнать?
— Хорошо, — сказал я, — оставим это. Продолжай.
Мы обменялись взглядами. Она сказала:
— А продолжать, собственно, нечего. Впервые я увидела Дона Малли, ещё когда выступала в «Орхидее». Это было до моего замужества. Дон тогда не значил для меня ровно ничего. Спустя три месяца я снова увидела его — по чистой случайности. Мы влюбились друг в друга. Встречались здесь, в Литтл-Виллидже, почти каждый уик-энд.
— Рискованно Тебя здесь многие знают.
— Напротив, всё очень умно. Семейный особнячок на другом берегу озера — прекрасный предлог для посещения здешних мест.
Если меня и подозревают, то доказать всё равно ничего не смогут. К себе домой я Дона не приглашала ни разу и никогда не оставалась в отеле до утра.
— Тем не менее, цель ваших встреч всем понятна. Вы приезжали сюда не для того, чтобы собирать в поле васильки. Но закончим исповедь. Ты путалась с Малли, муж тебя заподозрил, хотя не знал, что спишь ты именно с ним. Он задумал развестись с тобой, и это стало известно Малли. Возникает резонный вопрос — от кого?
— Не знаю, — без колебаний ответила она. — Со мной он не делился.
Полминуты мы в упор смотрели друг на друга — она говорила правду. Я сказал:
— А вместе с информацией о разводе ему назвали и мое имя. Твоя сестра имела задание отвлечь меня, пока вы с Малли развлекались в постели. Не знаю, какие действия она планировала дальше, потому что убийство миссис Люсьен спутало все карты.
— Что? — чуть слышно спросила Глория.
— Убийство. Её толкнули под автобус. Убили потому, что она знала о предполагаемом разводе.
— Ты ненормальный! — яростно выкрикнула она. — Спятил! — Бросившись мне на грудь, она крепко обвила меня руками и в очередной раз зарыдала. — Дэнни! — восклицала она сквозь слезы. — Бедная, бедная Дэнни! Помогите мне, помогите, мистер Йетс!
— Билл! — раздраженно рявкнул я, отталкивая её от себя. — Я помогаю тебе. Как профессионал, как сыщик. Ты звонила мне утром и наняла меня. Помнишь?
Она лихорадочно закивала. Слезы продолжали ручьем литься из её глаз.
— Ты готова была заплатить мне любую сумму. Почему?
— Я всё расскажу, только не торопи меня, не разговаривай со мной грубо! Прошу тебя! — Её нижняя губа дрожала. Она была очень молода и красива. — Я прочла о Дэнни в утренней газете. Мужу я звонить не могла. Я не знала, к кому обратиться, и вспомнила о тебе. Сестра хвалила тебя. — Она сделала жалкую попытку улыбнуться. — Ты действительно хороший, когда не задаешь вопросов.
— Для чего именно ты собиралась меня нанять? Она пожала плечами, как это делают взволнованные молодые девицы:
— Я подумала, что неплохо иметь в Монреале человека, который держал бы меня в курсе дела.
— А потом передумала и велела клерку сказать, что тебя в отеле нет Объясни, почему ты хотела избавиться от меня?
— Из чисто практических соображений. Я вспомнила об одном человеке, который мог сделать больше и ничего бы мне не стоил. Его зовут Хэпуорт, он адвокат миссис Люсьен. Я звонила ему в полдень, и он предложил связаться с ним позднее. Когда я позвонила вторично, мне ответил незнакомый голос. Я повесила трубку. Потом я пробовала дозвониться ещё несколько раз, но никто не отвечал.
Поднявшись, она достала из пачки ещё две сигареты, прикурила обе и одну, как и прежде, вставила мне в рот. Видимо, у неё это было нечто вроде ритуала.
— Мне нужно переодеться. Ты можешь поехать со мной в Монреаль? Одна я боюсь.
— Могу, но не прямо сейчас, — ответил я. — Почему Малли не пришел к тебе сегодня?
Глядя в пол, она пошевелила пальцами ног. Голос у неё был смущенный:
— Я не видела Дона с субботнего утра и, может быть, больше не увижу вообще. Мы расстались. Я думала, он любит меня, будет заботиться обо мне, но он хотел от меня только одного.
— И это одно, — сказал я, — явилось источником всех неприятностей.