— Ах так! — медленно сказала Глория Кордей. — Для меня это новость. Я чувствую себя слегка оскорбленной.
— Не ревнуйте, она вам здорово помогла. Она держала Малли в курсе всех дел. Именно благодаря ей вам стало известно, что Филип Кордей собирается нанять меня ещё до того, как об этом узнал я сам. Потому-то вам и удалось уговорить миссис Люсьен составить завещание в свою пользу — якобы для того, чтобы держать в узде её непредсказуемого племянника. Вздумай он развестись, и тетка лишит его наследства. Наверное, сделали вы это не прямо, а только навели миссис Люсьен на такую мысль.
— Но это абсурд, — сказала Фэй Бойл. — Как она могла её уговорить?
— А почему бы и нет? Тетушка была высокого мнения о Глории. Одного робкого взгляда этих невинных глаз было достаточно, чтобы убедить миссис Люсьен в неспособности девочки изменить супругу. Ведь это такой омерзительный поступок! Возможно, старушка думала, что замышляемый развод лишь очередной коварный план дорогого племянничка с целью выцарапать у неё деньги.
В прошлом он не раз её обманывал, залезал в долги. С её стороны было вполне резонно предположить, что теперь он будет шантажировать её скандалом. — Я глянул на Глорию Кордей: — Ну как вам нравится мой монолог?
Она продолжала безмятежно улыбаться:
— Вы очень хороший рассказчик.
— Дальше ещё интереснее, — заверил я. — Как же решила поступить тетушка? Она выбрала тактику большой дубинки. Изменила, как вы того и желали, завещание, оставив его без гроша. Она всегда трепетно относилась к деньгам. Безусловно, она собиралась сообщить Филипу о новом завещании и пригрозить ему, если он не откажется от намерения затеять скандал с разводом. Но он в течение двух дней не появлялся дома, она опаздывала в Нью-Йорк на богослужение, поэтому и решила обратиться ко мне.
Меня ей удалось перехватить в кафе. Я не поддался на её уговоры, тогда она поспешила уйти и угодила под автобус. Точнее, — сказал я, — её под него толкнули. Злоумышленник убежал с её сумочкой, полагая, что именно там находится завещание, но в сумочке его не оказалось.
Наступило долгое молчание. Глория Кордей сказала:
— Вы ничего не сможете доказать.
— Вероятно. Правда, на перекрестке было много народа. Кое-кто мог бы опознать подозреваемого по фотографии. Конечно, это докажет лишь, что вероятный преступник был на перекрестке, но для полиции это зацепка. Я не испытываю особой любви к копам, но умения доводить дело до конца у них не отнять.
Лицо Фэй Бойл покрылось смертельной бледностью. Мне показалось, однако, что услышанное не слишком поразило ее. Дрожащим шепотом она спросила:
— Какой вероятный преступник?
— Тот, кто по новому завещанию получает все.
Слезы хлынули из глаз Фэй Бойл. С трудом подавив Рыдания, она заговорила со мной так, словно мы были одни, а её сестра находилась где-то в тысяче миль отсюда:
— Глория не смогла бы додуматься до подобного. Все это подстроил Дон Малли. Она легко поддается чужому влиянию, теряет душевное равновесие, и негодяй этим воспользовался.
— Не исключаю. Однако так это было или нет, он не ответит.
— Почему же? — вежливо осведомилась Глория Кордей.
— Его убили.
— О! — С полминуты она молча смотрела перед собой невидящими глазами. — Он это заслужил. Втянул меня в свои подлые, грязные дела, и я уже не могла отступать. Думала, что люблю его. Он всё время твердил о завещании. Только потом я узнала, что он толкнул Дэнни под автобус. Но что я могла поделать?
— Вы растерялись, когда не обнаружили в сумочке завещания, и начали требовать от него, чтобы он немедленно начал поиски. Это и погубило парня — Кафка застал Дона Малли, когда тот рылся в его рабочем столе, и, не раздумывая, приказал его убить.
— Вы как будто жалеете его, — удивленно сказала она. — И это после того, что он сделал с Дэнни.
— В логике вам не откажешь, но только к её смерти он не имел отношения. Он ждал вас в «Спрус-отеле» в другом городе, когда миссис Люсьен попала под автобус.
— Ах, как вы догадливы, как умны! — Глория подняла правую руку. В ней была зажата крохотная «беретта». Не теряя ни секунды, я вскочил с места и опрокинул на Глорию стол.
Раздался пронзительный крик Фэй Бойл. Я распластался на полу. Прогремел выстрел, и я почувствовал, как что-то тупое ударило мне в ногу. Совершив немыслимый прыжок, я метнулся к двери и бросился бежать прочь от дома.
Тупая боль перешла в острую, я споткнулся, едва удержавшись на ногах. Левая брючина намокла. Глория была где-то совсем близко. Я перепрыгнул через клумбу с цветами. Ночь была непроглядной, как чернила.