Лиза кивнула:
– Я понимаю. Я думаю, что развод выбил меня из колеи, Рэйчел. Это было последнее, чего я ожидала. Он заставил меня почувствовать себя… хуже других.
– Хорошо, но тот развод был два года назад. Подумай только. Я считаю, тебе стоит кому-нибудь показаться.
Лиза рассмеялась почти истерически.
– Я совсем не готова встречаться с кем-либо.
– Я имела в виду психотерапевта. – Рэйчел была непреклонна. – Я думаю, что тебе стоит устроиться на ту работу в «Вестментс» и начать терапию.
Лиза покачала головой:
– Если я начну терапию, все на острове будут знать, что у меня эмоциональные проблемы.
Рэйчел вспылила:
– Ради бога, Лиза, у всех на этом острове есть эмоциональные проблемы!
– Но я подам заявку на работу в «Вестментс». Мне нравится Веста, и мне не помешали бы лишние деньги.
– Ага, чтобы сделать себе приличную стрижку, – дополнила Рэйчел.
Веста Махоун была молодой и амбициозной. С кудрявым взрывом рыжих волос на голове и крошечным телом она была узнаваема в любом месте. Веста выросла в Монклере, Нью-Джерси, где уже тогда отличалась изысканным вкусом и отличной смекалкой, училась в Нью-Йоркской школе дизайна, была умна и обладала хорошей интуицией.
Веста была откровенна, когда она наняла Лизу.
– Ты идеальна. Ты будешь притягивать более взрослых покупательниц.
– Веста, мне сорок два, – сказала Лиза.
– Знаю. Я это и имела в виду. Более взрослых покупательниц.
Лиза сомневалась, что кто-то за тридцать захочет носить одежду с бахромой, блестками, оборками и цепями, которую продавала Веста, и они, скорее всего, не станут носить юбки и платье, которые заканчивались на двенадцать сантиметров выше колена и имели глубокий вырез. Но Веста продавала целый ассортимент одежды – в том числе шелковые платья и кашемировые свитера, которые Лиза хотела бы себе позволить, – что привлекало женщин всех возрастов. «Вестментс» был успехом.
Медленно, но Лиза вернулась к жизни. Чувственное удовольствие от работы с тканями пробудило ее. Кашемир, легкий, как снежинка. Шелк, холодный и текучий. Она позабыла, как цвет, например, фуксия, на одной женщине может желтить, а на другой пылать.
Лиза наблюдала. Училась. Ночью, вместо того чтобы плакать под романтический фильм по телевизору, в то время как ее дети спали, она изучала модные журналы. Она рассматривала фотографии женщин с нантакетских гала-вечеров. Лиза купила маленькую записную книжку и начала составлять списки, кто во что был одет, сколько кому было лет и насколько богаты они были. Вскоре после этого она собрала информацию о моде и тканях. По вечерам, после ужина, она сидела за обеденным столом вместе со своими детьми. Они делали свою домашнюю работу, она – свою. Ей нравилось создавать уникальные книжки из толстых отрывных блокнотов, оборачивая их тканью и дополняя такой же закладкой. Она сделала целый альбом из газетных и журнальных вырезок, вклеив туда фотографии знаменитостей и записав свои мысли об их одежде на полях. Джульетте и Тео нравилось сидеть с ней за одним столом, за которым все трое, склонившись каждый над своей работой, бормотали себе под нос о квадратных корнях, или о солдатах-революционерах, или о саронге.
Может быть, это были ее лучшие годы, когда все в ее доме были чем-то заняты и счастливы.
Одним ноябрьским утром – в спокойное для «Вестментс» время – Лиза утюжила одежду на стойках. Веста оформляла витрину. Ее манекен был одет в камуфляжные брюки с низкой посадкой, кашемировый свитер, который заканчивался около пупка, и массивные ботинки.
– Это безумие, – сказала Лиза.
– Это современный стиль, – сказала ей Веста.
– Женщины действительно хотят ходить с открытыми холодному ветру животами?
– Лиза, моя целевая клиентура не ходит в походы через Арктику.
– Ну, в этом магазине они тоже не одеваются, – возразила Лиза.
Веста была на десять лет моложе Лизы и встречалась с постоянно сменяющими друг друга почти идеальными мужчинами. Когда Лиза только начинала работать в «Вестментс», она была впечатлена уверенностью этой молодой женщины. Теперь, спустя два года, Лиза сама ощущала в себе уверенность.
– Послушай меня, – сказала она прямо в строго выпрямленную спину Весты. – Я провела исследование. Я знаю людей с острова и знаю, что они носят. Я знаю, какие вечеринки они устроят в каникулы. Женщины хотят быть сексуальными и прекрасными, но не… развратными. Такими хотят быть некоторые «летние женщины», женщины, приезжающие сюда летом, но зима – совершенно другое дело.