А почему «как будто»? Просто неприятно и все.
— Извини, — улыбаюсь и говорю извиняющимся тоном, но Тимур так и не смотрит в мою сторону.
— Иди. Я тебя предупредил.
Детскую Тимур сделал рядом со своей спальней, и когда мы проходим мимо знакомой двери, мне хочется зажмуриться. Я была там счастлива за этой дверью, пусть недолго. И что бы Тим не говорил о лжи, я знаю, что наша дочь родилась от любви. Пускай это была только моя любовь, но она была. Мне показалось, или по лицу Тима промелькнула мрачная тень?
Спохватываюсь и прогоняю грустные мысли. Тимур открывает следующую дверь, мы входим в детскую, и я не могу удержаться от восхищенного возгласа:
— Тим! Как красиво!
Он бросает на меня удивленный взгляд, а я восхищаюсь абсолютно искренне. Комната оформлена в розово-лиловых тонах, все подобрано идеально, начиная с пеленального столика и заканчивая бантами на шторах.
Ясно, что здесь поработал дизайнер, но сама я ни за что не смогла бы сделать для дочки такую детскую комнату. Мы подходим к кроватке, над которой нависает развесистый балдахин с музыкальной игрушкой. Тимур развязывает рукава рубашки и забирает ребенка.
Он сам укладывает дочку в кроватку, а я смотрю, как бережно он поправляет ее головку, чтобы было удобнее. Как заботливо укрывает ее, как гладит ее пальчики — одним своим большим сразу все дочкины. Тимур очень старается быть хорошим отцом. Так может, все это чушь, что мы, детдомовские, не можем быть хорошими родителями?
Пока он склоняется над кроваткой, я продеваю руки в рукава рубашки — она большая, я могу завернуться в нее как в халат. Или я просто похудела? Блузку сворачиваю пятном внутрь и нерешительно осматриваюсь. Куда ее девать?
По-хорошему, мне нужно вернуться домой, переодеться, сложить вещи. Но стоит представить, что я выйду из этого дома, становится страшно.
Он передумает, переспит ночь и решит, что погорячился, когда взял меня на работу. И я больше не увижу свою девочку. От этой мысли даже в пот бросает. Нет-нет, нельзя никуда ехать. Попрошу у Тимура его старые футболки, которые не жалко — не станет же он жадничать.
— Ника, тебе наверное нужно съездить домой, забрать вещи, — он как мысли читает, и я поспешно его перебиваю.
— Нет. Не надо. Мне ничего не надо, Тимур, я могу так…
Он скептически смотрит на меня, я представляю, что он видит — огородное пугало в рубашке на пять размеров больше. Наверное, со стороны я выгляжу смешно, но Тимур не смеется.
— Ты можешь дать мне свою старую футболку, у тебя же есть футболки, какие ты уже не носишь?
Он снова смотрит на меня странным взглядом и кивает.
— Есть.
— А лучше рубашку, — и добавляю, смущенно отводя глаза: — В ней удобнее кормить…
— Хорошо, я попрошу горничную что-то для тебя подобрать, — соглашается Тимур, — но потом ты возьмешь водителя и поедешь за вещами. Тебе же надо вернуть все это барахло и документы. Я так понимаю, знакомые снабдили?
Снова смущенно отворачиваюсь, даже щеки начинают гореть. В его глазах я опять выгляжу лгуньей, способной на все, чтобы проникнуть в его дом. И каждый раз я делаю все, чтобы Тимур убеждался, что мне нельзя доверять.
Но без его доверия я проживу, а без дочери нет, так что свой выбор я уже сделала. И тут я замечаю, что в детской нет кровати для меня, только одно кресло.
— А где я буду спать, Тимур? — спрашиваю, оглядываясь.
Он поднимает на меня глаза, и я поражаюсь, сколько в них холода.
— Как где? У себя в комнате. Здесь есть радионяня, ты услышишь, если ребенок заплачет.
— Но так же неудобно, Тим! Ты не переживай, я могу и на раскладушке спать, и на надувном матрасе. Кормить лежа даже удобнее, и я…
Его глаза становятся ледяными.
— Ты плохо меня слышишь, Ника? Обслуга не будет жить на одном этаже со мной и моей дочерью. У тебя будет своя комната, и будь добра, когда в твоих услугах не будет необходимости, постарайся оттуда не выходить.
Ошалело смотрю на Тимура. Обслуга? Он никогда не называл так свой персонал. Помощники по хозяйству, сотрудники, охрана — да как угодно, но только не обслуга. Тимур всегда был предельно вежлив с теми, кто живет в его доме, и никогда не позволял себе таких выражений.
Я представляю, что сказал бы на это Робби, и его выражение лица. Открываю рот, чтобы возмутиться.
— Что-то не так? — ледяным тоном спрашивает Тимур. Медленно качаю головой.
— Нн-нет, все нормально.
— Тогда пойдем, я покажу тебе твою комнату. Кстати, подумай, какой оклад тебя устроит. С учетом, что ты без опыта работы, без педагогического и медицинского образования, на много не рассчитывай.