– Чем болен? - спросила я, стараясь не обращать внимания на её сексуальные манеры.
– Ты очень красивая, - Барбара ушла от ответа. – Не понимаю, как Милош может так надолго отвлекаться от тебя?.. Я бы любовалась тобой вечно, - она прижалась щекой к дивану, и устало глядя на меня своими пьяными глазами, пыталась... Склеить? Или это был просто дружеский комплимент? Когда Бася начала придвигаться ближе, я поняла, что это вряд ли невинный жест.
– Не знаешь где туалет? - я принялась вставать с дивана, но получилось не с первого раза. Когда я успела так надраться?
– Проводить?
– Нет, отдыхай. Просто скажи, в какую сторону двигаться, - улыбнулась я, стараясь казаться вежливой и глупой.
Глава 20
Я просто не поняла её знаков внимания. Пускай Бася думает, что это так. Хотя, по её разочарованному взгляду, я поняла, что она почувствовала себя отвергнутой. Адам и Барбара поспорили на меня между собой? Что за синхронные домогательства? Она ткнула пальцем на дальнюю дверь, и пошатываясь, я направилась туда, сожалея о том, что не узнала, чем же болен Левандовский. Жаль. Я изведу себя любопытством.
Открыв дверь, я попала в коридор с множеством других дверей. Не дом, а отель какой-то... В полумраке, соображать было тяжелее, и я с трудом нашла туалет, среди остальных помещений. Вошла и чуть не поскользнулась на гладком кафеле в своих дурацких высоких туфлях. Мне не хотелось справлять нужду. Я сбежала от Барбары, и теперь просто хотела убить время. Подошла к умывальнику. Взглянула в зеркало. Я была настолько пьяна, что даже не смогла сконцентрироваться на своём отражении. Но похоже, что я действительно красивая. Улыбнулась сама себе, помыла руки, вытерла их огромным пушистым полотенцем, висящим на крючке, и почувствовала его запах. Терпкий запах Левандовского...
Принюхалась. О, Господи... Я не могла им надышаться, настолько этот аромат привлекал меня. Чёрт возьми! Какая же я пьяная... Я разулась, и прижалась лицом к стене, зарывшись в благоухающее полотенце, будто обнимая Левандовского. Мне захотелось вновь оказаться в его лапах. Ужасно стыдно, но как же мне этого хотелось, и только под влиянием алкоголя, я позволила себе мечтать об этом так сильно... В его доме. Я тёрлась о него щекой, еле удерживаясь на ногах, и сама не заметила, как сунула руку себе под платье, а затем и под нижнее белье. Мои пальцы заскользили, но и этого казалось мало. Зачем я это делала? Зачем я столько выпила? Закрыла ли я вообще дверь? Я совсем уже рехнулась... Не знаю, чем был болен Адам, но в том, что у меня наблюдалось раздвоение личности, сомнений не было.
Сквозь свои фантазии и наростающее возбуждение, я услышала щелчок дверной ручки, и наконец увидев хозяина дома, выдернула руку из трусов, и пошатнувшись, завалилась на пол.
На удивление, я ничуть не протрезвела, когда это произошло. Я опозорилась сильнее некуда, но не смотря на распирающее чувство стыда, настроение оставалось прежним – мой рассудок был затуманен всяким абсурдным дерьмом. Я смотрела на Адама, избегая прямого зрительного контакта. На нём был простой тёмно-серый спортивный костюм, но даже в таких шмотках у него получалось выглядеть дорого и стильно. Взгляд Левандовского проскользил по мне, потом по стене, словно сопоставляя все данные, и его будто вовсе не смутило то, что он увидел и понял, а может даже наоборот... Заинтересовало. Совершенно невозмутимо, он вошёл в туалетную комнату и закрыл дверь.
– Вам помочь? - спросил Адам, не выдавая никаких эмоций.
– В чём? - разве были варианты? О чём я только думала, когда спрашивала?..
– Помочь подняться. Или же... Во всём, - спокойно пожал плечами Левандовский. – Не думаю, что в одиночку вы справитесь лучше.
Глава 21
У меня всё загорелось внутри от его слов. Глупая... Почему ничто не может остановить меня? Почему никто не войдёт сейчас сюда? Почему на моей свадьбе не произошло ничего, что могло бы помешать нам? Судьба будто специально швыряла меня к Левандовскому и предоставляла все благоприятные условия для наших страстей. Или же я была настолько труслива, что искала себе оправдание таким образом.
– Я сама справлюсь, - ответила я, и попыталась встать. Он промолчал, наблюдая за моими попытками подняться, но никак не вмешивался, а когда это наконец получилось, то голова закружилась, и я опять чуть не грохнулась.
– И сколько же вы выпили? - спросил он, подхватив и придав мне устойчивости.
– Я не помню, - пробормотала я, окончательно уплывая разумом из-за близости Левандовского. Он казался равнодушным ко мне, и я почувствовала себя безнадёжной малолеткой, которая влюбилась во взрослого недоступного мужчину. Влюбилась? Нет... По крайней мере, в этом я уверена. Я не влюблена в него.