Выбрать главу

Мысленно она составила список задач. И пару раз, хрустнув суставами и шеей, приступила к их выполнению.

— Заодно окончательно вспомню, как управлять этим телом. Но как непривычно без крыльев и хвоста!

2.5 Заря

Эвана разбудил треск пламени костра и запах запеченной в углях картошки.

Утро было прохладным и влажным, но внутри кокона из плащей было так тепло и уютно, что он всерьез думал подремать подольше, пока его не разбудят к завтраку. Как и всегда этому желанию не дано было сбыться. На грани между сном и бодрствованием он заметил сгорбленную тень мужчины, нависшую над ним.

«О нет. Старый Ворон опять за свое!»

Только наставник Кром мог считать забавным подкрадываться к нему по утрам и орать во все горло, если он проспит оговоренное к пробуждению время. После такого в ушах звенело едва ли не до самого обеда.

Однако, прежде чем тот успеет каркнуть ему на ухо знакомое: «Просыпайся, парень!» Эван собрался подскочить и рявкнуть в ответ: «Не сплю я. Не сплю!»

Но его тело не двигалось. Конечности и голос не слушались. Он только и мог, что смотреть на темный силуэт человека, нависший над ним. И тут Эван ощутил, как липкий страх скользит по позвоночнику. Человек над ним не был наставником Кромом. Тем временем тень мужчины приблизилась и зашептала ему на ухо:

Не те…ряй кли… нок. Не до… ве… ряй… Не обо… ра… чи… вай… ся…

. ьлаж енМ

* * *

— ХА!

Эван резко сел с надрывным вздохом-хрипом и тяжело дыша начал панически оглядываться. Он был один. Пугающая изломанная тень растворилась в утреннем тумане. А вот паутина липкого кошмара все еще путала его разум и заставляла колотиться сердце.

Очередная попытка заговорить и очередной хрип.

Пересохший язык отказывался слушаться.

Кто-то протянул ему флягу с водой.

— Держи.

Приняв ее, он пил столь жадно, что по его подбородку потекла струйка воды. И лишь когда жажда немного утихла, а фляга почти опустела, он смог спокойно вздохнуть и вытереть подбородок тыльной стороной ладони.

Кошмары ушли окончательно… Или ему так показалось.

Мимолетную иллюзию нормальности разбил черно-белый мир перед его взором.

Удивленно Эван коснулся своих глаз. Его пальцы наткнулись, на ткань из неизвестной материи. Кто-то завязал ему на глазах траурную повязку?

— С пробуждением!

Он вздрогнул, от незнакомого голоса.

Зрение размылось, а затем сфокусировалось.

У костра напротив него сидела женщина, молодая и высокая, с прямыми и неприметными чертами лица. Черно-белая, как и все их окружение, за исключением глаз. Они были синими* и показались ему смутно знакомыми.

(Прим. Автора: У Девон не совсем синие глаза, в них больше оттенков голубого и даже есть немного фиолетового, но, чтобы ваш художник-автор каждый раз не распинался на этот счет на целый абзац, здесь и далее мы просто будем называть их синими.)

Темные волосы, похожие на перья ниспадали на плечи. Одета она была в черные мешковатые одежды, туника и плащ, под которыми виднелись узкие штаны и сапоги с высоким голенищем. И на всем в той или иной мере был причудливый астрономический узор звезд и созвездий.

Он было открыл рот, чтобы задать вопрос, но его желудок подал голос раньше. Весьма громко и настойчиво.

— УРРРРГХ!

Пораженный реакцией собственного тела Эван закрыл рот и моментально покраснел до самых кончиков волос.

Девушка издала смешок, похожий на уханье совы.

— Сперва тебе стоит подкрепиться. Разговоры подождут.

Она протянула ему миску с едой, и он принял ее согласно кивнув.

Это была запечённая картошка. Ее разрезали пополам и на горячее золотистое нутро положили несколько ломтиков бекона и сыра, который моментально расплавился. Еще сверху была веточка травы, которую он не признал и потому, когда девушка отвернулась, Эван — большой не любитель разных приправ*, выкинул ее куда подальше. **

(*Больше, чем специи Эван не любил разве что баклажаны.)

(** И правильно сделал. Обычно незадачливым дегустаторам везло меньше. Банальная вежливость могла закончиться неслабым расстройством желудка или летальным исходом. Ибо его спутница больше полагалась на внешнее соответствие тому, что, по ее мнению, едят люди.)

Это было… вкусно.

Эван, жадно набросился на еду. Он даже не представлял, насколько был голоден.

При этом сидевшая, напротив, особа к еде даже не притронулась. Однако, прежде чем он сумел задать вопрос, ему был дан ответ.

— Я не голодна.

Это ложь. Она всегда была голодна. Но к несчастью, для нее в здешних землях не было даже что-то отдаленно похожее, на перекус.

Некоторое время они сидели в тишине. Лишь угли трещали в костре, а пламя искр танцевало в свете предрассветного неба. В воздухе стоял запах дыма, свежей росы и надвигающейся осени. Когда с едой было покончено, Эван почувствовал себя значительно лучше. Более того, он сумел хоть немного, но собраться с мыслями.

Его взгляд притягивало лицо незнакомки. Ее синие глаза. Единственная яркая деталь в ставшем монохромом мире.

«Почему они кажутся мне такими знакомыми, где я мог видеть их раньше?»

Тьма и звезды.

Воспоминания нахлынули и Эван побледнел.

Пустая миска выпала из рук, как и ложка, звонко ударившись о землю.

С большим трудом и дрожащим голосом он смог спросить.

— К-кто ты?

Ответом ему была мягкая улыбка от чудовища, что надело на себя человеческую личину и сейчас сидело, напротив, и вороша веткой угли и затухающее пламя костра.

— У меня множество имен и титулов. Прежний мой господин именовал меня Советницей. Однако… — Она оглядела его, и в ее глазах заплясали искорки веселья. — Как насчет … Девон?

И тут Эван к своему глубокому шоку успокоился.

В этом… В этой женщине не было ни грамма угрозы или агрессии, а ее голос действовал, на его истощенный разум почти гипнотически. Иррациональное спокойствие накатило на него как волна, подавив панику перед осознанием того, что… кто перед ним.

Хотя, возможно, виной тому было насколько до абсурда у нее плохое чувство юмора.

«Де-демон?!»

Она даже скопировала его интонации в тот момент…

— Девон. Я…я запомню.

Юноша спрятал лицо в ладони и незнакомая ткань на глазах, напомнила о себе. Он немного оттянул ее, и в чёрно-белый мир ворвалась пугающая пустота.

Эван поспешно вернул все на место.

— Как я… Почему я снова вижу?

Судя по ее реакции это не тот вопрос, который она ждала от него услышать.

— Мне пришлось оторвать кусок моего плаща?

И, прежде чем он успел возразить об абсурдности этого утверждения, она продемонстрировала ему неровный срез на длинной струящейся одежде.

—.

— Будет проще, если ты сам посмотришь.

Девон кивнула на старый пруд, и Эван выпутавшись из плащей, направился к водной глади. Из отражения на него смотрело знакомое лицо, но бледное, измученное, с повязкой на глазах, на которой были нарисованы открытые глаза. Он моргнул. Нарисованные глаза в отражении моргнули в ответ с секундной задержкой. Но даже так он продолжал видеть.

Эван медленно отстранился от пруда.

— Как ощущения?

— Странные. Мир черно-белый, но я снова могу видеть.

— Это старый трюк, но мне показалось, что нынешних обстоятельствах он будет нам полезен.

Эван внезапно осознал, что именно беспокоит его больше, чем монохромное зрение. Кое-что из ощущений исчезло. Боль. Ему вырвали глаза, он был ранен, а до этого провел несколько дней в седле и в бреду.

Но теперь он чувствовал себя пугающе нормально.

Взгляд зацепился за бинты на левой ладони. Они окрасились в алый.

«Значит, мои раны на месте, но…»

— Почему мне не больно?

Девон посмотрела не него, чуть склонив голову.